[indent] — Он неправильный.

[indent] Он слышит будто бы свои собственные слова со стороны, и от этого становится ещё горше. Нет, Беркута непременно нужно успокоить, но внезапное замечание о сестре резко прерывает всю череду его эмпатичных побуждений.

[indent] — Я тоже. Она ушла из племени на твои поиски.

[indent] Враногласая всегда была на шаг впереди — да что там, на несколько шагов. Полынелапушку всё детство вставили её в пример, каждое его действие сравнивали с действием старшей, восхваляли её так, что зубы сводило, и хотелось её ненавидеть — но не получалось. Она, Враногласая, преданная своему племени, своей воинской должности, своему роду, вновь спускается в низы для того, чтобы протянуть лапу своему недотёпе-брату — что в племени, что вне племени.

[indent] И, видимо, альтруистичные побуждения не довели её до добра.

[indent] — ...не дошла, видать, — хрипит, опускаясь на гладкий хвост и тупо смотря себе под лапы, напоминая облезшую несчастную крысу. Даже уйдя из племени, он умудряется вносить раздор и разочарование! Да он таким образом просто удавится — и будет тому только рад.

Отредактировано Нагито (2024-05-23 20:31:11)

Подпись автора

кто я против твоих чар?

[indent] Беркут, конечно же, сразу же бросается его утешать — милый внимательный Беркут. Нагито поджимает голову, чувствуя, как шершавый язык проходится по его большим широким ушам, молча слушает причитания бывшего соплеменника и принимает их — принимает не потому, что действительно уверен в лучшем исходе, а лишь потому, что не хочет расстраивать того, кто и так проделал нелёгкий путь до него, так ещё и задержался с ним так надолго, не поспешив убегать рассказывать Цветению Звёзд о дезертире, который трусливо сбежал из родного дома, как только кто-то сделал за него то, что он в тайных мстительных мечтах надеялся сотворить сам.

[indent] — Ты веришь мне?
[indent] — Верю.

[indent] Но друг не даёт ему долго молчать, внезапно обращая внимание на какую-то совершенно другую вещь. Потревоженное горе Полыни упирается и протестует, не желая рассеиваться и испаряться, но Нагито делает усилие, поднимая глаза на прыгающую подле них птичку.
[indent] — Не особо... — осторожно отвечает, на секунду задумавшись, а потом пытается спародировать какую-то абстрактную птицу. Невероятно... но выходит относительно схоже. Только получается не совсем красивое пение, а стрекотание.
[indent] — ...нет, это какая-то... непривлекательная сорока в брачный период, а не певчая птица получается.

Подпись автора

кто я против твоих чар?

[indent] — Целителей?.. — это он так обозвал травников? Именно так и оказывается — собеседник подтверждает его догадку. — Ну, получается, да, их несколько. На данный момент двое. И один ученик. Кроме меня, есть ещё Беспорядок и Утонувший Карась. И... выходит, да, где-то тут раньше жили наши предки.

[indent] Яйцелап чешет за большим ухом, чуть-чуть выпустив на передней лапе коготки.

[indent] — Я, правда, тебе многого не расскажу... вот Беспорядок рассказал бы тебе больше. По-моему, он застал ещё саму Звёздную Бурю. Был свидетелем, так сказать, всех событий.

[indent] Разум невольно цепляется за возглас удивления — видимо, всё-таки "коренные" лесные племена заметно отличаются от племени Бури... но в какой-то момент травнический ученик понимает, что уже слишком много времени общается с, по сути своей, вражеским оруженосцем. Поэтому он принюхивается, закрывая огромные разноцветные глаза, и находит неподалёку несколько цветков медуницы, которые осторожно собирает, прибавляя к нынешнему запасу.

[indent] — Это медуница. Она лечит от Жёлтого кашля. А мне пора идти.

[indent] На секунду мешкает.

[indent] — Ещё увидимся.

[indent] И хотелось бы, чтобы не на войне.

[indent] Махнув тоненьким крысиным хвостиком на прощание, Яйцелап удаляется в сторону лагеря своего племени, на всякий случай петляя и путая следы.

—> лагерь племени Бури

Подпись автора

злой рок мирозданья, бушующий где-то, его был творцом
глубин зазеркалья, где голод, где ветер
голодный, бесплотный фантом

Я сразу понял, она — это та, которую я искал
От бабочек вздутие живота, хоть я их и не впускал
Глаза её серые глубиной как два Байкала
Понять не могу, что со мной, но мне всё мало

[indent] Меж его клыков тихо хрустит птичий позвоночник. Живот не урчит — перед выходом на охоту Златозмею удалось неплохо пообедать и утихомирить ощущение голода. Голые Деревья ещё не начались, но дичь уже стала разбегаться — благо культисты в племени Бури опытные, поэтому ловят достаточно еды, чтобы прокормиться хоть как-нибудь даже в непростой период. И взгляд на кучу с добычей соизволил напомнить охотнику об этом сразу же после приёма пищи, чтобы заставить его попытаться её пополнить.

[indent] Но в Сметнике оказалось мало добычи.
[indent] — Чтоб вы все сквозь землю провалились, — про себя выругивается кот, упуская единственную встреченную им на пути худощавую белку. Приходиться остановиться, утихомирить раздражение, обнадёжить себя — ещё не всё потеряно. Он не может вернуться с пустыми лапами. Не имеет прав — пусть даже и не существует закона, который не позволил бы ему вернуться в лагерь. Дело даже не столько в совести (остались ли у него хоть остатки таковой?), сколько в собственном статусе и необходимости его поддерживать.

[indent] Он прячет голубя в ямке между валунами, убеждённый в том, что никто не найдёт остывающую тушку в укромном месте, и обращается в глади речной воды, надеясь выцепить что-нибудь покрупнее. Щуку, окуня — неважно, лишь бы это можно было с чистой совестью положить в общую кучу и считать культистский долг выполненным. Змея застывает над рекой, напрягает мышцы, готовясь раскрыть пасть и прокусить добычу насквозь, пропитав её ядом-
[indent] концентрируется не на рыбьей чешуе, а на рыжеватом пятне, отражении чьей-то фигуры, что движется в сторону сметника.

[indent] Златозмея вполне устраивает путь культиста, но иногда мысли о том, что что-то в этом неправильно, что ему больше подошла бы роль беззвёздного, всё же скребутся где-то на дне черепной коробки. В отрочестве не сказавший ничего против вердикта Колючки, а в юности просто смирившийся, иногда ему всё же хочется встать на иную тропу. А иногда он не видит в том смысла — всё же обязанности охотника не ставят крест на возможности вступать в бой, когда то требуется. Вторжение бродяги (или, что будет однозначно гораздо хуже, иноплеменного кота) на территорию Бури является вполне резонным действием для того, чтобы выпустить когти. Он ступает намеренно не по воде, издающей предательское хлюпанье, вместо того выбирая чуть влажные песок и гальку, и пусть идёт медленно и неторопливо, в какой-то момент всё равно оказывается обнаруженным — значит, пора действовать.

[indent] Из сигналов о нападении — лишь предупреждающее шипение.

[indent]  [indent]  [indent] БЕЙ

[indent] Пусть ослабленный периодическим голоданием организм и пропускает удар за ударом, предательски подставляется будто бы намеренно, чтобы проучить своего хозяина, под чужую лапу, нападающий не намерен сдаваться.

[indent]  [indent]  [indent] КУСАЙ

[indent] Он метит пока ещё не в глаза — в уши, в плечи, в сухожилия на лапах, прыткой змейкой отскакивает от щёлкающих зубов и сам обнажает клыки.

[indent]  [indent]  [indent] БОРИСЬ

[indent] Вспоминает зловонное дыхание пса у него возле шеи, вспоминает долгие луны войны с несправедливым миром, что был к нему так невежлив. Чувствует, как закипает в нём кровь, бурлит и застилает наливающийся алым взор. Не роняет ни слова, ни единого звука в сторону жертвы, не пытается ни объясниться, ни оправдаться — молча делает, как кажется ему, финальный рывок, опрокидывая ту на лопатки, приподнимает верхнюю губу, тяжело дыша. Готовится, ощущая в собственной пасти яд.

[indent] И вдруг — присматривается.
[indent] Узнаёт.

[indent] Каждую красно-рыжую шерстинку на морде.
[indent] Каждый маленький котячий шрам.
[indent] Каждый отсверк в зелёных глазах.
[indent] Каждое резкое движение поднимающейся грудной клетки, что сопровождается одышливым дыханием, у него под натренированной лапой.
[indent] Каждый оттенок запаха, намертво укоренившегося на подкорке сознания, чем-то напоминающего свой собственный, отдающий сеном, теплом и смутными детскими воспоминаниями.

[indent] Он помнит.

[indent] Никогда не забывал.

[indent] — Б... Брусничка?

[indent] В иной раз ему стало бы отвратительно мерзко. От самого себя, от своего дрожащего голоса, от того, как он позволяет отбросить себя в сторону, не пытаясь защититься, от подкашивающихся лап и нелепой надежды во взгляде. Сейчас же ему всё равно. Драка мгновенно забывается, исчезает и боль от небольших царапин, умирает всё вокруг — кроме фигуры сестры, которую он уже и не мечтал увидеть. Он старался забыть. Не возвращаться больше никогда даже мысленно к семье, и то ли похоронил её у себя в памяти, то ли просто решил отделиться, зажив самостоятельной, новой жизнью, что ждала его в племени Бури.

[indent] Но сейчас к нему возвращается всё. Детские воспоминания, светлые, словно его обманчивая песчаная шкура, отливающая на солнце позолотой. Вкус полёвки, разделённой одна на двоих между двумя котятами и изрядно потрёпанная перед тем, как наконец стать обедом. Прятки между пшеничными колосьями, среди которых ему гораздо больше везло, чем соперница с яркой рыжей шубкой.

[indent] Возвращается что-то болезненно бьющееся о рёбра, вызывающее почти что тошноту, мгновенно оттаивающее, будто бы ждавшее своего часа столько лун.

[indent] — Это... это правда ты? — Златозмей хочет пятиться назад, прижать уши к земле, и одновременно с тем жаждет протянуть голову чуть ближе, увидеть чуть больше, знать, что она тоже помнит. — О Сумрак...

[indent] Он... ждал этого?

[indent] Нет. Конечно, не ждал. Но он не может и усомниться в том, что сейчас видит. В том, что чувствует.

Отредактировано Златозмей (2024-09-12 21:10:01)

Подпись автора

меня не отключить словами          
          "стоп" или "довольно";
плачь, я хочу понять, что значится слово больно.