Избавившись от назойливого присутствия котят,  Цикута наконец смог спокойно развалиться в тени палатки, лениво наблюдая за лагерем. Хоть время и способствовало исключительно крепкому здоровому сну, а не бурной деятельности, по традиции спать не собирался никто. Даже котят так никто и не загнал в Детскую, что уж говорить о воинах? У целителя не было ни одной причины, скажем, почтить старейшин своим присутствием (может, по крайней мере хоть старые мешки с костями соизволили прислушаться к голосу разума и поспать?), но и уйти на заслуженный отдых он не мог: когда племя не спит, да еще и не только твое, стоит ждать неожиданностей.

Взгляд невольно упал на Шелеста. Хотя бы в буйстве метели его силуэт терялся не больше, чем другие. Можно было хотя бы ненадолго отпустить страх, что брат снова просто исчез без следа. Вот же он, что-то решает с воителями, как обычно в конце-концов оставаясь в гордом одиночестве. Или же...

Шерсть на загривке Цикуты медленно встопорщилась, а мышцы напряглись, стоило ему понять, кто снова притащил свою поганую белую тушку под бок к Шелесту.

Кто бросал на него совсем не подобающие подчиненной взгляды на прошлом Совете. Кто позволял себе подойти слишком близко и задержаться дольше, чем того требовала ситуация. Он ничего не забыл. Взгляд бледных зеленых глаз стал совсем уж диким, а хвост со свистом рассек воздух. Стоило отблагодарить метель, она сокроет лишнее от непрошенного любопытства. Впрочем, сейчас ему было плевать, кто и что увидит. Хотелось схватить бледное нечто в облике кошки за горло и вышвырнуть из лагеря, как старую подстилку, которой она и являлась, но когти лишь беспомощно взрыхлили снег. Чего бы ни хотел разум, тело словно сковала корка льда, надежно приковав к земле.

– Цикута! Цикута! Зарница рожает! – выдернул его из оцепенения чей-то окрик, но далеко не сразу он смог осознать эти слова. А когда смог – Перламутр уже и след простыл, будто ничего и не было. Или она просто затерялась в белом ничто? Если бы так все и осталось – это было бы в самом деле лучшим подарком от звезд. Но сейчас у него была работа.

– Иду, лис ее дери. Рожать в ночь Совета – это такая новая глашатайская традиция, или мне просто так везет? – больше себе под нос прошипел целитель, быстро нырнув в палатку. Подхватив потенциально нужные травы, он пулей ринулся за новоиспеченной роженицей. Что бы он там себе ни думал, а за лишние потери потенциально полезного пушечного мяса он сам себя потом не простит.

[Детская]

-...великому Змеинозвезду...
Эти слова прозвучали почти музыкой для ушей кота, мало кто не захочет потешить своё самолюбие представлением себя во главе племени. Пусть серебристый воитель не грезил о предводительской доле, но быть самым важным - более чем угождало его потребности иметь особое положение, умасливая свои пороки вдоль и поперек.
-Отныне я буду звать тебя Червистый!
Только Порыгун поспешил скостить выданное звёздное имя на прозвище, призванное задеть. "Не так быстро, пупсёныш".
- Ая-я-яй, как же тебе не стыдно коверкать имя своего предводителя и так портить своим паршивым языком, м-м?- мурчаще и с улыбкой вопросил Змеистый, задорно поблёскивая глазами. - Раз ты так настаиваешь, тогда я прямо здесь и сейчас снимаю с тебя воинские обязанности и посвящаю в черви, пха-ха-ха,- задиристый мудак залился самодовольным бесстыдным смехом.
Его баловство прервали разнесшиеся крики, поднятых на ноги котов в связи с началом родов у глашатаи. Серебристый лишь повёл ушами, он и в теории сунуться в детскую не мог опять, что бы поглядеть, родился ли приплод и от него, или Светоносному подвезло единолично оставить потомство с Зарницей.
- Что ж, мой дорогой, новоиспеченный червь Попрыгун, неси своё новое назначение с гордостью, учись труду и борьбе с ленью старательно, и однажды мы сможем определиться: селить тебя в детскую учиться быть первым рожающим котят котом на свете или всё ж вернуть тебе воинские обязанности,- и лучезарно скалится, вперя голубые глазюки в серого заморыша, ставшего его сегодняшней жертвой на утоление голода по чужому бешенству.

Отредактировано Змеистый (2022-02-16 14:30:54)

Их междусобойное цапанье стало еще больше походить на какого-то странного рода игру, отчего Попрыгун, кажется подрасслабился. Нет, гнев от него не отступил, однако серый уже не был так уверен в своих намерениях надрать засранцу его ненаглядное лицо при любой удобной возможности. Хотя как будто Попрыгун действительно был способен на это. Игнорировать - о да, он мог этим умением похвастаться без вранья, но что до натурального махача когтями - ему это было не интересно. Он устал. Устал от того, что его качества не ценили так сильно, обесценивали его превосходство, сомневались в его гениальных идеях! Полосач больше не видел смысла вести бурную воинскую жизнь. Какая разница, если нас всех в итоге ждет смерть? Скверная или не очень, но в конце-концов все, что мы делаем, оказывается абсолютно бессмысленно. И спорить со Змеистым было делом невероятно бессмысленным.

- Вроде пытаешься выглядеть умным парнем, а в итоге дебил-дебилом, такой же как и все остальные. - бесстрастно хмыкнул Попрыгун в ответ на всю эту поломанную комедию с племенем Червей. - Ему бы только и кудахтать про Детскую, совсем у бедняги от холода крыша поехала, Попрыгун... - судя по крикам и суете, на которую воин старался до последнего не обращать внимания, кто-то там рожает. Так что не удивительно. Фантазии у собеседника явно не хватает на что-то большее, чем перечисления окружающих его вещей. Больше всего Попрыгуна бесил тот факт, что Змеистый, пускай и не намного, но был младше горбоносого, а вел себя так, будто ему 40, он вырастил три поколения уродцев, и вообще лучше знает жизнь. Да нихера он ее не знает! Напыщенный гусь.

Гремящая тропа>>

Раньше Вранолапке не доводилось бывать здесь (что логично), поэтому настроение у нее улучшалось с каждым шагом - это точно было лучшим решением, чем пойти на Совет. Все новое, незнакомое, интересное! Даже непогода - пронизывающий ветер, швыряющий снег прямо в морду - ничуть ее не смущала, хоть и заставляла порой жмуриться.

— А мы точно найдем кого-нибудь сейчас? — повысив голос, чтобы соплеменники услышали ее за метелью, бесцеремонно поинтересовалась Вранолапка. На вражеской земле, конечно, надо быть тише и осторожнее, но  в такую погоду...

Нет, ну, конечно, если им повезет, найдутся такие же дураки, выпершиеся в поиске приключений в метель. Было бы здорово.

Оставалось только надеяться на это, шагая по глубокому снегу бок о бок с другими учениками (и, вероятно, служа Крысолапу прикрытием от ветра с одной стороны).

>>после бесплодных поисков - главная поляна лагеря племени Теней

Отредактировано Вранолапка (2022-03-01 23:49:52)

Голубые глазёнки глядят на Розмарина, но воитель не стал его приструнивать, и красно-рыжий комок бед тут же расслабился и повеселел пуще прежнего. Как приятно оставаться безнаказанным. И за такую мелочь вроде Снежинки можно было бы получить выволочку.
- Но так же веселее,- не стал отпираться Медненький, на то, как старший кот заметил его предпочтение веселиться за счёт помывки сестриц в снегу.
Слова о замерзании котенок встретился с тоскливым: мьех. Ягодка и впрямь выглядела так себе. "Это я большой - вот мне и не так холодно",- рассудил про себя мелкий, наблюдая, как взрослый подбирает его сестренку и оперативно утаскивает в сторону детской. Голубые глазки упёрлись в Снежинку. Но задирать самую белую из их троицы он не поспешил, поддавшись спонтанному желанию последовать за резко оказавшейся в невыгодном положении Ягодкой. К Снежинке все равно вон Розмарин возвращается, вряд ли он даст в своё удовольствие и дальше лупить меленькую сестренку. А тут... Тут можно будет сделать вид, что он заботливый братец и будет греть отмороженную Ягодку. "За одним расскажу ей, как она нас подставила с прогулкой",- с внутренним удовольствием от своих планов подумал Медненький, резво скача по следам Розмарина.
А Снежинке он крикнул напоследок:
- Не кисни - в снегу зависни!

\Детская/

Отредактировано Медненький (2022-02-19 01:33:00)

Внезапный братец подвалил, делая свое представления максимально мерзопакостным. Едва мордочка Снежинки коснулась снега под тяжестью рыжих лап Медненького, так кошечка сразу вскрикнула от ужаса и омерзения.
- Фу-у-у-! - малышка поспешила отряхнуться лапой. - Оно мокрое! - Снежинка недовольно пихнула братца в бок. Противный!
Тем временем Ягодка перестала выглядеть такой счастливой и задорной, что очень сильно взволновало рыжехвостую кошечку. Розмарин быстро схватил сестрицу за шкирку и потащил в сторону детской. Снежинка тут просеменила следом, то и дело нагоняя воина большими прыжками.
- Зачем ты ее тащишь!? Отпусти! Ягодка! Яго-одка! - пищала малышка. Ей все равно было на дурацкие подколы голубоглазого братца, ей хотелось быть как можно ближе к сестре и знать, что с ней все в порядке, так что она юркнула следом за Розмарином в кусты.
Детская

Малёк был так увлечён своим делом, что Ромашка довольно улыбнулся в усы.
— Снегокот? Думаю, имя простовато для такого красавца. Но раз ты его слепил, тебе и называть. Как предводителю. У вас котят отличная фантазия на имена!
Рыже-белый обошёл статую кругом. Размером она была примерно... Да с него. Малёк был маловат в общих чертах, но и Ромашка не выделился ростом среди сверстников.
— Очень хорошо! Очень похож на настоящего оруженосца или воителя даже. — оценивал он, прикладывая лапу к подбородку и разглядывая морду Снегокота. По морде, конечно, не сразу догадаешься что это кот, но уши на месте, выпуклость для морды тоже, чем вам не соплеменник?
— Ты молодец, Малёк, это очень здорово, что ты так орудуешь лапами - никогда не задумывался пойти в целители? Я не имею ввиду, что ты не можешь воителем стать - там тоже ловкие лапы нужны, но таких навыков, боюсь, ни у одного воина не найдётся. Размахивать когтями тоже надо уметь, но и миротворцы не помешают, это даже лучше — чем больше добрых котов, тем меньше войн и кровопролития.

Воитель присел рядом когда Малёк спросил его про состояние. Включив королеву драмы, Ромашка приложил лапу к груди, прикрыл глаза и опустил уши. Всё равно заняться нечем, а котята любят трагичные истории, особенно поучительные.
— Ах, это я на охоте пострадал, — высоким голосом начал рыжий, — После патруля я отпросился поохотиться, и наткнулся на жирненькую мышку, но не успел я подкрасться поближе, как на неё набросился горностай - это такой зверь, наполовину крыса, наполовину белка с чертами собаки. Он схватил и прикончил мышь быстрее меня, но я решил, что упускать сразу две добычи будет глупо, и бросился на этого зверя. И знаешь, хорьки ужасно проворные и злые! Не хуже Ветровых, думаю! Он ползал по мне как уж, кусаясь и царапаясь, пока я катался по земле пытаясь сбросить его с себя, и вот, когда наш клубок докатился до склона — он отцепился, а я камнем вниз полетел! Хорошо, что внизу снег был и приземлился я не на камни. Было бы глупо получить шрамы от какого-то падения...

Ромашка завершил рассказ немного стыдливо. Его одолел какой-то зверёк, как так можно! Сделав небольшую паузу и выслушав возможные вопросы котишки, воитель подвёл итоги, воображая себя если не мудрым старейшиной, то опытным воином:
— Короче хорьки это очень опасные звери. Чем ты меньше, тем ты ловчее, но всегда найдётся тот, кто сможет одолеть тебя. Начеку надо быть всегда, вот о чем я. Особенно в наше время! — кивнул кот.

родился четвертым, но да, пост вперёд, пока пишется

*Начало жизни*

Солнышко зажглось новой жизнью в малыше, названном Полуденьком. Первый писк, первые глотки материнского молока. Вот вроде бы должно было вне тепла стать просторнее, да только столько котят у Зарницы, что им и в подстилке подле её живота не растянуться вальяжно. Такой небольшой рыжей комочек, а уже угадываются и мамины цвета в шерстке и папины полоски. Крошка лежит спокойненько, напиваясь молоком, чтобы расти большим и сильным, не пихая никого и не отвоёвывая своё место путём раздачи тумаков братьям и сёстрам.
Даже когда поднялся писк и началась толкучка, Полуденёк лишь молча и упорно полз из раза в раз к соску, получая лапками, но не давая сдачи, и не сдаваясь. А как набил себе полный животик, так чуть отполз в сторону, где было материнское тепло, но не было такого яркого молочного запаха - к лапам. Привалился пушистой щечкой к маме да и засопел себе блаженно, полный жизни и удовлетворения ею, не смотря на шум и гам от бывших соседей по утробе.

Отредактировано Полуденёк (2022-02-21 15:31:20)

<- начало игры

На Совет Пожар благополучно опоздал.

Взошедшую луну он видел из леса — ловил ушами снежинки да её мягкий серый свет, карабкаясь по любимой берёзе. Разумеется, когда он вернулся в лагерь, хорошенько обсыпанный ленивой ночной метелью, отряд во главе Тучезвёздом уже был таков; Пожар, впрочем, не шибко расстроился — мало ли ещё будет этих Советов! — да и предчувствие у него было тревожное со всеми этими конспирациями и межплеменными склоками.

Он совсем не был уверен, что хочет видеть то, что произойдёт на Совете, из первых рядов, и уж тем более участвовать, и вместо этого предпочёл провести ночь куда как продуктивнее: подремать на пеньке и привести в порядок шкурку, изрядно пострадавшую после его вечерних похождений. Словом, к моменту, когда молодняк во главе с Львинорыком (от него Пожару веяло нехорошим напряжением, из чего он сделал вывод, что правильно не пошёл) высыпал на Главную поляну в превосходнейшем настроении и в принципе навеселе. Когда Жаба — вечная заводила, хвост которой нет-нет да мелькал рыжим знаменем впереди всех Небесных учеников — к нему подвалила, невинно хлопая зелёными глазками, Пожар немного помедлил с ответом.

Интересно было, что у девочки на уме. Простое дружелюбие к соплеменнику или какая-то шалость? Брат маячил где-то за спиной, вот уж кто был проказник так проказник с самого детства, да и, кажется, не отличалась эта семейка никогда особой приверженностью племенному этикету... поводов для подозрений было — все и даже больше, но Пожар решил поддержать игру:

— Жаба, правильно? И тебе привет, — и вежливо заулыбался на её пылкое приветствие. — Отчего ж, хочу. Расскажешь, пожалуйста?

Отредактировано Пожар (2022-02-21 18:54:11)

Cовет>>

Цветок привычно витал в облаках, держась поближе ко взрослым (и тщательно выбирая маршрут так, чтобы идти следом за кем-то помассивнее, кто протопчет путь). Думал он много о чем. Для разнообразия - теперь это были не разные формы пожалелок себя любимого. Он думал о Совете, о драке Грозы с грозовой, о войне с речными и о Лилии. О Лилии, наверное, больше всего. Она такая хорошая, вежливая, тихая, почему в небесном племени таких кошек нет?
Это просто нечестно.

Но перепалку, завязавшуюся между Жабой и Полосатиком, он проигнорировать не смог и остановился на поляне такого родного, уютного лагеря, не успев уйти спать в палатку и в замешательстве прислушиваясь - начало он пропустил и пытался сделать вывод о происходящем по тому, что услышал.

А уж Жаба, залихватски отправившаяся покорять Пожара, и вовсе ввела его в ступор. Раньше Жаба таких склонностей к старикам не проявляла.

Цветок и сам не понял, откуда в нем взялось такое яркое и необычное любопытство. Возможно, за ночь Совета он просто повзрослел. А, возможно, частично его шкуру покалывало от страха, что Жаба заметила его переговоры с чужой ученицей и теперь жалуется его наставнику... В любом случае, когда Жаба отошла от Полосатика, к нему с нетипичной решительностью  сразу же подошел Цветок.

— Что это она делает? — на его морде не было привычных глубочайших страданий от несправедливости и жестокости жизни в целом и Полосатика в отдельности. Цветок присоседился рядом с братом (впрочем, все еще тщательно следя за тем, чтобы соблюсти дистанцию), посмотрел мельком на Колючку, которая тоже подходила к ученической тусовке, дружелюбно улыбнулся ей уголками губ и приветственно махнул хвостом. Количество зрителей у Жабопожарного дуэта все росло.

Пожар моргнул. Тема как-то слишком быстро перетекла из обсуждения Совета в... во что бы это ни было — он не совсем успел сориентироваться, но вид у Жабы был весьма и весьма несчастный, когда она жаловалась на события прошедшей ночи, те самые, о которых он не знал совершенно ничего. Беспокойные её ужимки, отчаянная тоска во взгляде, то, как её шерсть стала ненавязчиво соприкасаться с его собственной; о, он видел в этом отражение своей тревоги, но истоков ей пока не находил.

— Мне очень жаль, — ответил Пожар самым серьёзным шёпотом, на который был только способен, и деликатно отодвинулся — совсем чуть-чуть, на расстояние дыхания, чтобы бедная ученица не так откровенно теснила его грудью. — А... что произошло?

Сбежать подальше от суеты — да, Пожар знал, каково это. Но если бы она искала тихую гавань, никто не помешал бы Жабе улизнуть в лес, пока никто не видит, правда ведь? И всё же она стремилась к его обществу... неужто просто посплетничать решила со свойственным подросткам драматизмом? Но какое искреннее волнение у неё в глазах! Пожару чрезвычайно хотелось Жабе верить, только он не понимал, что она пыталась донести.

Краем глаза он заметил своего оруженосца и приветственно помахал ему кончиком хвоста. Цветок после Совета тоже ходил весь как на иголках. Интересно, что же там такое случилось? Отчего все такие нервные?

Отредактировано Пожар (2022-02-21 21:09:44)

Колючка даже вздрогнула когда, наконец, заметила Цветка. Белый котик совсем слился со снегом и серо-бурая пропустила его. Однако теперь, подойдя к двум старшим оруженосцам и бодро поздоровавшись, ученица присела рядом и обвила лапки хвостом.

- Мне кажется она напала не на того кота. Но это довольно интересно… -

Колючка даже задумалась под конец своих фраз. Каковы у Жабы шансы заполучить расположение Пожара? Он добрый, конечно, но что-то подсказывало ученице, что его предпочтения далеко не включали оруженосцев. Хотя... Жаба и её браться и сестра старше Колючки, возможно, старшие ученики лучше разбираются в делах пожирания сердец?

- Вы думаете Жаба сможет привлечь его? –

Колючка особо не отрывала взгляд от развернувшегося в стороне представления, но мнение старших спросить решила. Полосатик и Цветок же тоже коты, да и сестру свою знают, так что их ставки услышать было любопытно.

— Пытается сожрать его сердце. Зацени, как жмёт.

Цветок посмотрел на Жабу совершенно по-новому, и по мере осмысления происходящего в его глазах зажигался все более глубокий, первобытный ужас. Его сестра кошка. Какой ужас.

Поглощенный новым знанием, Цветок не заметил приветствие Пожара лично ему; он теперь мог смотреть только на Жабу. Жаба надвигалась на Пожара, как нечто неотвратимое и ужасное, а бедный воитель даже не понимал, в какую беду попал. Будь Цветок не Цветком, он бы с героическим криком бросился спасать наставника прямо сейчас, но Цветок мог только беспомощно смотреть на сцену расправы.

— Вы думаете, Жаба сможет привлечь его?

Цветок уставился на Колючку в упор.

— Привлечь? Его? Жаба? — тупо повторил он.

На взгляд Цветка привлекательность Жабы соответствовала вкусам разве что ворон. Правда, для этого ей пришлось бы сначала сдохнуть. До этого момента ей не заинтересуются даже вороны.

Озвучить эту глубокую мысль Цветку помешало желание жить (Полосатик наверняка перескажет Жабе) и вежливость перед Колючкой. Он с трудом взял себя в лапы и все-таки смог ответить.

— Нет, я думаю, Пожар предпочитает ровесников, в смысле, ровесниц, — Цветок часто заморгал, переведя взгляд в землю, но долго так продержаться не смог - снова уставился на парочку, полностью поглощенный происходящим (когда вроде и противно, а вроде и взгляд не оторвать).

Отредактировано Цветок (2022-02-22 15:48:05)

Горлица не то чтобы и правда ожидала от Борщевика помощи. Она думала: они вместе потупят, а потом просто сделают какое-то уродливое или нелепое, но хотя бы немного прикрывающее от ветра гнездо.

То есть, она ожидала услышать “не знаю”. А может, просто недоумевающее “э-э-э”. Откуда Горлице было знать, что Борщевик вдруг придет и возьмет все в свои лапы.

Наверное, ей и правда пора привыкнуть, что он уже давно не ребенок. Хотя бы самой себе в этом признаться – вместо “ой-это-же-Борщевик-совсем-еще-котенок”. Котенком тот был лун так десять назад, а сейчас Перьелапка прячется в эту мысль, как раковину. Потому что над признанием ребенка-Борщевика можно просто посмеяться и сделать вид, что ничего не было. А со взрослыми ведь так не поступают.

По крайней мере, другие взрослые. Просто Перьелапка не из таких. Взрослая из нее никакая, и она, может, вовсе для этого не создана.

– Ага… в смысле, спасибо,  – растерянно кивает она, отводя взгляд, и пытается взять себя в лапы. Сейчас важно согреться. А остальное… наверное, Перьелапка подумает об этом позже.

– Плотвичка с Крестом долго идут, – тихо говорит она Борщевику. Ей тревожно: в такую погоду не хватало только этим двоим заблудиться. И горлицыны страхи тоже не для детских ушей. – Может, их искать надо идти? Но не оставлять же котят, старейшин и Хвороста… если они нас все равно найдут, а здоровых воинов здесь не будет… они же просто перебьют их.

Они итак всех здесь перебьют. Двух с половиной воинов не хватит, чтобы отбиться от боевого отряда. Может быть, еще не поздно уйти дальше, на территории одиночек… но от кого они смогут убежать с охапкой котят?

– Если посадить в гнездо котят, а самим сесть вокруг, им будет теплее, – она достает из своей головы единственную дельную мысль, а потом те заканчиваются. – Форелька, ты тоже иди, а то поодиночке мы до утра к камышам примерзнем.

А может, итак примерзнут, но это всяко лучше смерти от вражеских когтей. Наверное, поэтому Горлица так удивляется – а еще потому, что Борщевику хватило не то наглости, не то смелости вслух оспаривать решения Звездной Скопы.

В прошлый раз нападения тоже никто не ждал, но это ведь не помешало ему случиться. Правда, что здесь небезопасно – только там, в лагере, еще хуже. Все лучше, чем умирать с распоротым брюхом. Горлица несколько мгновений смотрит Борщевику прямо в глаза, и в ней волной поднимается ярость. Вроде как уже наполовину забытая, отставленная в далекий-далекий угол памяти – выплескивается из самых глубин.

– Я, – тихо говорит Горлица, – бы пошла.

Если бы только это означало, что им больше некого бояться.