———> из лагеря спустя N количество времени

Дни во время сезона Падающих Листьев всегда смешиваются в какую-то непонятную кучу. Даже нет, в месиво. Потому что в куче еще можно что-то отделить, то в такой вязкой массе все становится однородным.

Сестра совсем отдалилась, хоть и до всего этого они не слишком общались. Папаша тоже жизнь налаживал, ну а с матерью итак все ясно. В общем-то, Скрежет пинал балду в одиночестве. По началу это даже приятно, когда от тебя ничего никому не нужно, но через некоторое время, живя-то в коллективе, чувствуешь себя неким подобием невидимки. В плохом смысле этого слова. Скрежету начало казаться, что коты буквально смотрят сквозь него. Вот вроде поворачивает кто-нибудь голову в его сторону, а обращение к соплеменнику за спиной. Жутковато!

И в этот, кстати, весьма погожий денек Скрежет снова был тенью. Незаметно, скорее всего, вышел, незаметно ушел в лес. Поохотится? Вряд ли. От такой рутины тошнило еще сильнее. Может, найти снова приключений на голову? Как тогда, с крысой.

Но вместо этого калека нашел котов. Соплеменников, но, лучше бы, конечно, каких-нибудь захватчиков. Тогда бы это обернулось в хоть какое-то действие.

Со вздохом разочарования, Скрежет плюхнулся на опавшую листву, не слишком желая приближаться к беседующим. В конце-концов, его никто не звал.

Пока они с Дымом говорили, к ним успели присоединиться Тающий и Скрежет. Горицвет быстро бросил взгляд на сына, но ничего не сказал, продолжая слушать Пепельного. Реакция того была... Понятной. Горицвет прекрасно знал, как многие коты относятся к пришлым, особенно из других племен, особенно в свете истории с Пыльногривом. И в словах Пепельного был свой резон: испытательный срок действительно было пройти очень легко, это вообще не проблема.
- Не знаю, что она сделала, да и по-моему, это не важно. Да даже если ничего, какая разница? Важно, как она себя проявит, я прочее не в счёт. Что касается впечатления... Я с ней мало знаком, но судя по реакции речных, она покинула их племя ещё до битвы, каким-то образом узнала о ней и прибежала на помощь. По-моему, это говорит в ее пользу. На мой взгляд, в племенах сейчас слишком мало котов, способных к состраданию, - Горицвет замолчал, вспоминая и свою бывшую подругу, никогда не славившуюся этим качеством, и Пыльногрива, который, как все ещё верил Горицвет, оказался достаточно порядочным, чтобы не нападать на речных.
Воин бросил взгляд на Тающего и Скрежета, призывая и их высказать свое мнение.

Тающий не сумел сдержать улыбку, наблюдая за переполошившимся воином, особенно когда тот обратился к Скрежету, желая его растормошить. Серый скользнул сочувствующим взглядом по молодому воителю, прекрасно понимая желание помолчать. Настойчивость и энергичность сквозила в каждом слове старшего воина и поражала — Тай в свои-то шестнадцать иногда еле ползал.

Что он делал с лёгкостью, так это представлял себя на месте другого кота и рассматривал всевозможные варианты развития событий. За долгие луны наблюдения он делал это щелчку клыков, так что с пониманием отнёсся и к волнению Пепельного Дыма.

— Уверен, с такими неравнодушными воинами, как ты, нам можно не бояться, — с доброй усмешкой отметил Тающий. — В любом случае к Кобылке сейчас приковано всё внимание, вряд ли она спокойно вздохнёт, не то что провернёт что-то за спиной.

Тай уставился взглядом в землю, обдумывая слова Горицвета. Мелкий не застал или не мог вспомнить котов, присоединившихся к их племени, не имел опыта взаимоотношений с ними, но на удивление был открыт в этот раз.

— Думаю, это тот случай, когда доверие нужно потерять, а не заслужить. Если мы сами не сделаем первый шаг, будет труднее. Она одна, а нас целое племя. Можно пойти навстречу и показать, что мы бы хотели доверять ей... В разумных пределах, конечно, — Тай окинул взглядом соплеменников, неравнодушный к их мнению. — Новое всегда настораживает. Я просто надеюсь, что со временем племя Теней  похвастается ещё одной достойной воительницей.

[Узкоречье.]

Пара одинаковых, как две капли воды, котов вышагивала по лесной тропе, поросшей травой и усыпанной жухлыми листьями. С ветки на ветку перекидывались вслед им птички. Они громкими трелями оповещали лес об опасности. О том, что хищники вышли на охоту.

Только хищникам не было дела до этих птичек. Во всяком случае, Мареву. Марево вышагивал по узкой полоске вытоптанной кем-то земли к границе с Грозовым племенем и даже думать не думал об охоте. Ему был дан приказ. Воин его выполнял. Что же до птиц — ими займутся охотничьи патрули. Об этом есть кому позаботиться.

Тропа стала шире у самой кромки территории Небесного племени. Здесь начиналась непосредственно граница. Черта, переступать которую было строжайше запрещено.

— Идём, — тыркнул сестру в бок плечом, побуждая двигаться вдоль дорожки в одном с ним направлении. Минусом этой границы было то, что здесь Мгла преспокойно могла её нарушить. Марево — заботливый старший брат, поэтому без его разрешения не могло произойти такого. Случись это — он снова будет отвечать перед повелителем. Но на благоразумие воительницы стоило бы понадеяться хотя бы для собственного спокойствия.

Голодные когти требовали крови, и теперь, когда Одноглазая пресекла побег склизкого гада, они её получат. "Я сделаю все, чтобы тебя отсюда выносили и только для того, чтобы закопать",- мысленно пообещал серебристый воин, и своё обещание он стал воплощать в жизнь. Его товарищи были большими, чель же примерно его размеров, самое время оправдать своё имя, изворачиваясь со всей дарованной ловкостью, проскальзывая и раня дымчатую шкуру так глубоко, как только можно.
Сначала бок, который он атаковал, пользуясь его открытостью и что он догнал беглеца первым. Когти входят глубоко, Змеистый рвет плоть на отмашь, почти слыша, как кожу расходится в стороны, оголяя мясо. Хорошо. Подушечек касается теплая кровь, щедро полившаяся по пальцам передних лап. Но все еще мало. Противника хочется натурально сожрать. Рывок, целится клыками прямо в горло, намереваясь вырвать жалкую жизни желательно вместе с клочками шерсти. Видно от Змеистого так разило броском смерти, что Пыльногрив на одних инстинктах чудом уклонился, оставляя пасти серебристого только воздух. Что ж, воин и сам одернул морду, уходя от ответного броска. Или перепуганный трусишка серенький хватанул зубами наугад, от того и провалился. Пусть пока порадуется, забывая, что трое других ветряка в этот момент во всю дерут его, не дожидаясь, уцелеет предатель или нет.
Главное препятствие Пыльногрива к побегу постаралась завалить гада, неуспешно, но достаточно, чтобы тот пошатнулся. Змеистый тут же совершает еще одну атаку, в этот раз когтями по глазкам, с четким намерением лишить Пыльногрива возможности хоть что-то видеть перед своей смертью. К сожалению, желаемое не было достигнуто в полной мере, но кровь продолжила течь под когтями серебристого.

Кажется, Рябина была готова начать свой рассказ и даже уже как следует распалилась, однако её неожиданно прервали. Львинорык недоумённо нахмурился, но поднимать головы не стал, сразу заметив подле кошки рыжую бестию девчушку. Если бы не миниатюрные размеры трёхцветки, то увалень ещё некоторое время бы тщетно пытался искать встрявшую в их разговор личность на уровне своих глаз, пока бы не догадался опустить их хотя-бы немного ниже.

— Рябина, короче, Одноглазая из племени Ветра пришла за Соловьём, - бойко заголосила Орхидеечка, и чем дольше новопосвящённый воитель слушал её, тем больше в его глазах читалось искренне удивление. Да, именно оно. Помнится ему, в её луны скудный мозг рыжешкурого не был приспособлен умещать столь большой для его понимания объём информации. Аж стыдно становилось. Не успел Львинорык опомниться, как Орхидеечка сиюминутно потребовала от него и Рябины так называемое "двойное вознаграждение за свои услуги". Вот же...

- Скажи, Рябина, чем же я так перед Предками наплошать успел, что мне теперь отбоя от этих прохвостов не найти? Едва спокойно выдохнуть после первого успеваю, как мне на голову тут же валится следующая... - с лёгким разочарованием в голосе отозвался кот, а после ненадолго прикрыл веки. Нет, мозговитость девчушки определённо заслуживала похвалы, и он даже мысленно отметил, что это в недалёком будущем не раз сыграет ей на лапу. Просто это не отменяло того, что подобное хитроумие некоторых соплеменником доставляло ему концентрированную головную боль. И возможности не стать жертвой козней таких разумов пока не то чтобы находилось: либо мирись, держа при себе и без того дефицитный запас терпения, либо борись. С дилеммой или же с тем, кто набрался смелости её поставить - уже другой вопрос.

Смотря, куда зайдут разборки.

- Умалять мои боевые заслуги вздумала? - Львинорык хмыкнул, стоило Рябине вызваться вперёд него похваст... то есть показать боевую стойку, конечно же, - Ладно-ладно, запоминать на луны долгие это не стану, я не Лисозуб, в конце концов, - "Прости, братец, но на правду не обижаются". Воитель не без любопытства перевёл взгляд на трёхцветку. Она уже было поднялась и приготовилась встать в позу, однако что-то побудило её остановиться и как-то неловко сесть обратно. Прежде чем рыжешкурый успел хоть что-то спросить, коротышка, дабы объясниться, взяла слово первой. К сожалению, слушатель выбрал неподходящий момент для того, чтобы взглотнуть, и за это последовала соответствующая расплата - кот громко подавился от следующих слов:

- Я и Каштан ждем котяток! Поэтому, я бы посидела сейчас...

Откашлявшись как следует, Львинорык так и замер с разинутой пастью. Мозги сверлил бесконечный поток вопросов, превращая чужую речь в проносящуюся мимо ушей тарабарщину: он не ослышался? Когда они только успели? Шестерёнки вращались в узколобой голове с противным скрипом. До этого разговора он видел её вчера вечером. Тогда она ещё, вроде, ушла куда-то с Каштаном. С Каштаном...

Ох.

Тогда всё вставало на свои места.

Где-то рядом прозвенел голос Орхидеечки, но верзила не обратил на неё внимания, даже не заметив, как та бодро поскакала в сторону детской. В течение пары мгновений он просто с натугой соображал, тупо уставившись в пустое пространство над макушкой Рябины. Вдруг кот встрепенулся и радостно улыбнулся.

- Поздравляю вас! Счастлив слышать такую новость. Теперь от меня не отвертитесь, помяните моё слово. Уши отвянут и у вас, и у котят слушать мои шутк...

- Мальчики.

Рот со слышным клацаньем захлопнулся как-то сам собой, преградив путь не снятой с языка мысли. Львинорык неспеша обернулся, вперив взгляд в идущего к нему и к Лисозубу, - предки милостливые, он проворонил момент, когда в лагере появился его брат, - Тучезвёзда. Стоило заметить, его морда в этот раз не выражала привычной суровости, да и обращение к внукам звучало крайне... Неформально. По крайней мере, для обычной рутинной работы. Можно и подрасслабить мышцы.

Хотя он поторопился с выводами. Очень поторопился.

- Скажу сразу, сегодня для вас двоих важный день. Я буду пытаться понять сможет ли кто-то из вас однажды занять мое место, а вы - делать тоже самое, - тело снова сковало напряжение, да в сто крат сильнее, - Не забывайте о чести, не забывайте о Законе, не забывайте, что вы - братья, что вы - воители Небесного племени, что в вас моя кровь, - лёгкие воителя спёрло от нехватки воздуха. Раньше он этот разговор мог только ждать с нетерпением, считая, что на это у него есть все причины - старший внук предводителя не лыком был шит, и, в конце концов, у него было много личных достоинств. Ко всему прочему, он старался приближать желанный день и воплощать своими неустанными усердиями собственные амбиции в реальность. Его заслуги и успехи были на виду у всего племени.

Но... Почему сейчас он сосем не находился с ответом, словно он не был готов к тому, к чему едва ли не с котячества стремился? Словно не был достоин называться наследником.

Рыжешкурый поймал на себе взгляд Лисозуба и посмотрел на него в ответ. Верзила ему что-то бы наверняка сказал или бы пошутил, получив, без сомнений, очень занимательное высказывание в свою сторону и узнал бы о себе и не только что-то новое. Даже то, что в перспективе не очень бы и хотел знать.

Но сейчас он только и мог, что молчать с каким-то отсутствующим видом.

Пришлось насилу заставить себя выдавить не самое красноречивое "Разумеется, Тучезвёзд" и последовать за кремовым котом. Его объявления Львинорык выслушал с особым вниманием, стараясь вникнуть во все указания, и в какую-то секунду уже подумал, что на этой ноте речь закончена. Но предводитель решил иначе и повесил на внуков обязанность распределения патрулей. Застало ли это его врасплох? Мало сказано. Так или иначе, давать себе спуск воитель не мог позволить, особенно в таких обстоятельствах, поэтому он выцепил из собравшихся на поляне несколько воителей и распределил их. Внезапную команду черношкурого касательно оруженосцев кот принял не без удивления, но задаваться вопросом о таком выборе не стал и последовал за Тучезвёздом. Прежде чем покинуть лагерь, кот нашёл в себе силы ухмыльнуться и вскинуть подбородок, обращаясь к брату:

- Идёшь как на каторгу. Великое Звёздное племя, хорошо, что Белошейка тебя не видит, иначе бы точно сердце потеряла. Ну же, Лисозуб, выражение морды попроще!

Что ж, теперь ему не спастись от очередной креативной тирады в исполнении своего горячо любимого родственника. Но зато брат молчать всю дорогу не будет, даже если и верзиле придётся ради этого выслушать о себе много нового, знать которое он не сильно-то и желал.

- за Тучезвёздом.

Отредактировано Львинорык (2022-01-13 23:22:29)

Подпись автора

I walk with the noise
It's reaching out of me
I talk to the walls
Face my devils
When I'm losing my touch — the terror, the terror

[Начало игры]
Поганочка хмуро вышла из детской. Этот день ей сразу не понравился. Начать хоть с того, что мать сново наорала на неё. Глупая кошка! Как её ещё не выгнали из племени? Может кошечка снова напакостит матери? Только надо отойти подальше от Беркута. Слава Звёздам, все главные морды собрались в одном месте.
«Минуточку, а это кто? Чужой кот, пахнет как-то по другому. О, ещё травами от него воняет. Целитель?»— удивлённо предположила Поганочка. Ей точно стоит держаться оттуда подальше: не доверяет она чужакам. Кошечка быстро отбежала в самый отдалённый угол лагеря. И принялась искать всякие колючки и прочую гадость. В подарок мамочке. Она надеялась ещё отыскать паука.
Разумеется, Поганочка нашла всякий бесполезный хлам, неспособный по-настоящему рассердить кошку. Но им воспользоваться она всё же решила. Подложила в подстилку матери мелкие сучки, колючки, камушки. Припрятала она всё это хорошо. И всё: дело сделано. Осталось только поскорее убежать от места преступления. Бежала Поганочка прочь со всех лап. А ещё ехидничала про себя: «Получай, матушка!».И вдруг услышала голос Солнечника. Она отошла на пару шагов назад, обернулась и проворчала:
— Этого ещё не хватало. Кто пропал? Или опять умер? Не племя, а топь какая-то: все сквозь землю проваливаются. — она вздохнула и подождала ответ на вопрос. Потом грубо добавила пару слов.— Чужаки ещё приходят. Этот кот вообще кто? Целитель? Больше похож на мышь рассерженную.

-> сделаем вид, что с убийства Скопы прошло какое-то время, потому что оно прошло?

Холод крайне не любил, когда кто-то прерывал его сон, и совершать такое действие всегда было подобно смертному приговору. Ну, когда Холоду было не плевать. Сегодня ему было плевать.

Недовольно рыча, кот открыл глаза, пронзая взглядом несчастного, посмевшего его разбудить. Несчастным оказался член его банды - Арчи, спокойный, надежный, слегка туповатый, - который смотрел на него с плохо скрываемым беспокойством. За свою шкуру, конечно же.

- Что? - огрызнулся Холод, щуря зеленые глаза. Кот, кажется, сглотнул, прежде чем пробормотать что-то на тему того, что его ищет Малакай. Ах, Малакай. Эта малолетняя заноза в заднице, благо, что хоть полезная. Холод страдальчески вздохнул, поднимаясь на лапы, и бросил на Арчи еще один недовольный взгляд, прежде, чем выбраться из своего убежища и двинуться в указанном направлении.

Малакай нашелся быстро - не особо и прятался, если быть честным, - и Холод невольно скривил рот, уже чувствуя, что у мелкого нет никакой новой информации, он просто захотел побесить своего босса. Если так и есть - то Холод не ограничится закатыванием глаз. Шрамы на его лапе еще не до конца зажили, и ему требовался отдых, так что если Малакай собирается испытывать его терпение - Холод не постесняется оборвать ему уши.

- Малакай, - окликнул он кота, вырастая у него за спиной.

Скрежет дернул ушами в ответ на слова Пепельного Дыма. Тут лежать поодаль, в целом-то, было ничего. Но вот что-то говорить на таком расстоянии и с такой дикцией было бы слишком странно.

Калека подошел поближе, напыщивая усы. Снова развилась тема про ту перебежчицу. Ежу понятно, что такое событие взбудоражит кого угодно, но он уже успел выразить свое мнение в патруле с Сумраком и Горицветом. Ну а что насчет его отца, неужто ему так хотелось снова обмусоливать эту тему?

Но молчать на фоне всего этого было бы слишком странно. Может Скрежет и щеголяет сломанной челюстью, но все же не немой-то.

- Уш не знаю, што она такого натворила или что в Реке произошло. Но покидать швой родной дом и вот так приходить в чужое племя. Не верю, што можно штать преданным другому племени, ешли вырос в другом. Племя, как никак, шемья, а шемью, какая бы она не была, уже не поменяешь, - воитель заскрежетал, в конце перейдя уже на довольно животрепещущую для него тему. Наверняка Горицвет понял, насколько двусмысленно звучало последнее предложение.

Слова всех троих соплеменников имели свой смысл и каждый был по своему прав, однако не смотря на их слова и усмешку Тающего.
- ладно, что толку думать об этом, просто надо быть на стороже, как только вернусь в лагерь посмотрю что с ней да как
Сказав это, Пепельный замолчал.
"Вот Чертополох, пытался уйти от темы возвращения домой, а по итогу сам привёл к ней. Остаётся лишь надеяться что Горицвет не обратит внимания"
- думаю мне стоит ещё поохотится, если кто-то из вас хочет со мной, милости прошу, только чур не шуметь
И с этими словами он медленно пошёл в сторону деревьев. Не слишком быстро, чтобы в случае если кто-то о чём-то захочет поговорить, то он мог остановиться, но и не слишком медленно, чтобы не продолжать размусоливать эту тему.

Отредактировано Пепельный Дым (2021-11-10 18:28:18)

Радужка думала, что всё закончилось. Звук битвы утих и она открыла глаза. Это было зря. Кошечка обманулась, ведь теперь уже четверо котов нападали на Пыльногрива. На их соплеменника. Радужке и так было больно, ведь Пыльногрива выгнали, он должен был уйти. И кошечка не понимала, в чём был виноват бывший соплеменник. Она считала, что надо быть благодарными Звёздам, что никто не погиб в той ужасной битве с дурацкими Речными. Она не видела ни в чём вины Пыльногрива, хотя скорее просто не понимала из-за возраста.
Битва произвела на Радужку страшное впечатление. Коты, которые должны быть друг для друга родными дрались не на жизнь, а на смерть. Они не щадили, применяли ужасающие приёмы, оскорбляли непонятными словами. Но главное—это всё привело к крови. Радужка может и гиперболизировала первую битву, которую увидела, но… ей было страшно. Кошечка не думала, что можно так радоваться большому количеству крови. Радужке стало дурно. Её начало тошнить, кошечка захотела стереть увиденное из своих воспоминаний. Но чем дольше она этого хотела, тем хуже ей становилось. Радужка побежала к детской, ведь там она чувствовала себя в безопасности. Но уходить она не хотела. То ли не хотела трусить, то ли ей было интересно узнать окончание ситуации. Кошечку начали нервировать эти мысли, она опять легла и закрыла глаза передними лапами. Это не помогло. Тогда она один раз повторила детскую поговорку о звёздах, рассказанную ей матерью, и решилась вставить слово, не смотря на поле битвы. Она почувствовала, что действие опять замерло. И она крикнула громко, испуганно и с надрывом:
— ЗАЧЕМ? Зачем убивать воробья, который не станет коршуном?
И с этими словами она всё-таки решила убежать в детскую, подальше ото всех глаз.
[Детская]

Отредактировано Радужка (2021-11-10 15:06:53)

[Лагерь Небесного племени]

Легкая Тучка застыла перед камнями. Сейчас ей предстояло сделать очень-очень важный шаг, и с гордостью котенка, поймавшего первую бабочку, уже мысленно бывшая воительница прыгнула на камень и осторожно застыла, глядя на воду, плескающую внизу. Разом отметая все воспоминания, кошечка шла по камням все дальше и дальше. Мамины бока остались сладкими грезами, дни ученичества (она не будет это вспоминать. Не сейчас) облезли боками ярких воспоминаний. Осталось только разочарование в Небесном племени. Тучезвезд ведь плохой, наверное. Деревья позади вдруг представились мрачно-черными, и беглянка ступила с последнего камня на территорию Речного племени. Она просто пробежит по краешку.

[Дальние Камыши (Речное племя)]

Малакай отличался тем, что он всегда пытался говорить более изысканно, более изощренно, чем того требовала ситуация. Холод тоже играл словами, это ублюдок унаследовал от него, но таким вот образом выделываться... Это было уже просто унизительно.

- Прикуси язык, - скривил рот Холод, обходя младшего кругом и фактически перекрывая ему поле зрения. Малакай не смотрел на него, словно размышляя о чем-то своем, и Холод не собирался этого терпеть. Черно-белый вечно пытался выслужиться, чем периодически бесил своего кровного отца, но еще хуже было, когда он считал, будто ему все должны. Холод ничего ему не должен. - Ты должен был отправиться на разведку. Но, так как ты, очевидно, ничего не сделал, я отправился туда сам. Делать твою работу. Ту, которую ты обязался выполнять.

Кай поднял на него глаза, в которых Холод прочитал усталую раздраженность, и льдистый гнев пополз под черной шкурой, подобный шипастым лозам. У него хватало наглости осуждать своего лидера? Какой позор.

- Это твой последний прокол, Макалай, - прошипел Холод ядовито. - Я терплю тебя лишь потому, что ты полезен. Не теряй этого качества.

[Главная поляна]

Утконосая шла куда более аккуратно и менее воодушевленно, нежели остальные участники отряда, ведь ожидала наткнуться на то загадочное чудовище каждое мгновение за пределами лагеря. Не теряла кошка бдительность вплоть до того момента, когда Луковица взобралась на камень и ошарашила своим жалобным зовом: "сюда". Воительница нехотя двинулась вслед за ней, но теперь гораздо беспечнее, словно все неприятности от них отвела печальная находка подруги. Страшно убедиться в этой догадке.

Луковица орет и суетится, а кошка не замечает, направляя все внимание на бездыханное (возможно, если золотисто-серая угомонится, будет видно, как поднимаются от вдоха бока?) тело их предводительницы. Вся в крови, израненная, еще и лапа угодила в пасть того самого монстра, что явился к ней во сне вчера — никаких шансов выкарабкаться из предсмертного состояния, даже если дух пока не покинул ее. Нет, это было бы так, будь у серой всего одна жизнь, как у отца Утконосой или Пены, однако Звездная Скопа вернулась к ним и тогда, когда упала со скалы, так что для Предков будет стоить исцелить главу Речного племени вновь? Она не может умереть, потому что только начала нравиться бурой; останется жить, ибо здесь предостаточно проблем, которые требуют присутствия кого-то столь сильного, временами суворого.

Ярутка и Борщевик как здравомыслящие лесные коты предлагают притащить труп в лагерь, говорят, что ничем нельзя помочь, однако Утконосая ближе к истерике Луковицы, к ее отчаянной вере в то, что преемница Львинозвезда каким-то чудом окажется жива. Предводительница с кем-то сражалась? С челюстями, которые впились в конечность? Здесь такая суматоха, много раздражающих силуэтов, но обещанная угроза не реагирует ни на кого, вряд ли она могла ободрать темноглазую. Нарушитель?

— Ок... Окончательно умерла? — пытается отвлечься от лихорадочных мыслей и оторвать взгляд от прокушенной лапы и рваных ран — смотрит на Ярутку. — Она очнется! Нужно заткнуть раны паутиной... Ноготки наносят, чтобы обеззаразить рану... Осока нас учила, Луковица, помнишь? И-и если мы с-сможем разжать...

Опускает взгляд на лапу: на нее и взглянуть нельзя без дрожи, как тут вытаскивать? Утконосая много говорит, но никакую из своих идей воплощать не хочет, разве что пойти искать ноготки и потеряться в этой роще, полной неизвестных врагов.