Кобылка выговорилась настолько, что теперь не могла разговаривать фразами, в которых больше пяти слов. Она просто подождала, пока Морозная Звезда её выслушает и, что бы та уже ни сказала, самое главное она испытала: облегчение и искупление. Она не могла никому об этом так подробно рассказать долгое время, кому-то со стороны, кому-то не замешанному, кому-то, кто просто послушает и кивнёт. Ракцап всегда был внутри ситуации и обсуждения с ним отличались от того, которое происходило сейчас.

— Я не могу отказать тебе в шансе на жизнь в другом племени после всего того, что ты рассказала. Это смелый выбор, но и непростой путь. Возможно, мне стоило бы сказать, что здесь все совсем не так, но дела говорят лучше слов. Племя Теней стало домом для множества очень разных котов, рождённых ли в нем или же сделавшим свой выбор уже в сознательном возрасте. Если все сложится хорошо - никто не станет попрекать тебя чужой кровью если ты уже стала частью племени.

Теперь пришла очередь Кобылки кивнуть и сказать "угу", невесело улыбнувшись. Кобылка не искала идеала, она знала, что это глупо - считать, будто существует где-то на земле рай, страшно ждущий принять в свои объятия Кобылку. И даже если бы это место было раем, её семья осталась там, в Речном племени. Там её мама, там её брат, там её племянник.

Кошка подумывала о том, чтобы сменить имя: ей очень хотелось попрощаться с прошлым и так тоже. Физически она уже отделилась, её поняли и приняли, и мама, которая дала ей это имя в шутку, иронично, наверняка нескоро ещё откроет обратно чакру прикола. С одной стороны, простившись с именем, Кобылка признает, что её это тоже задевает, с другой... просто хотелось двигаться дальше. Её мама нашла свой путь: она помогала котятам и мамочкам, особенно молодым. Кобылке предстояло найти свой.

— Твой испытательный срок будет длиться от одной луны до двух - как приживешься. Раз ты дружила с Ракоцапом, то и так знаешь, что образ жизни Сумрачных котов отличается от образа жизни твоих бывших соплеменников. Мы живем по ночам, а часть добычи на землях племени действительно опасна. Тебе предстоит много работать и многое освоить, хотя с твоим телосложением это будет не так сложно, как для других твоих бывших соплеменников. Куда более важной наукой станет научиться доверять самой и заслужить доверие. Не мое - их, - на это Кобылка тоже только и кивнула, но уже более уверенно.

У неё была небольшая "особенность", во всяком случае, она называла эту свою черту примерно так. Племя Теней ещё не знала, что они принимают в свои ряды не только честную, искреннюю и трудолюбивую кошку, они принимают туда кошку с ярким, непростым местами характером. Кобылка никогда не искала конфликтов, но регулярно в них оказывалась, потому что не любила держать при себе мнение по вопросам личных отношений и в свою сторону никаких попущений не терпела. Но как и сказала Морозная Звезда, это уже будет проблемой Кобылки и Сумрачного племени.

— Доверие - главное, что делает племя племенем. Спасибо, что рассказала о себе прямо и без уловок - я сочту это за доверие, а это хорошее начало. Пойдем, пора отдыхать.

- Спасибо, что просто послушала, - так же искренне поблагодарила в ответ Кобылка и поднялась. Обычно ей не были приятны прикосновения незнакомцев или условно знакомых, но Кобылка разрешила себе побыть немножко пониже на иерархической ступени, не в племенном смысле, просто побыть младшей. Она шла следом за Морозной Звездой и её рот не открывался. Она хотела было попросить о смене имени, но... в последний момент Кобылка поняла, что именно лошади, в очередной раз, опять лошади смогли показать Кобылке некоторые вещи, открыть какие-то новые грани себя, повлиять на жизненные приоритеты и помочь принять решение. пусть она будет "лягушкой" в племени Ветра, "кроликом" в Речном или "рыбкой" в Грозовом, это было неважно. Это имя уже столько всего для неё значило, что в каком-то смысле было для неё самой практически Звёздным. Она останется собой. Жизнь поменялась, но она в ней - нет.

Сейчас как раз был прекрасный рассвет: время, когда в её новом доме все спят. Недаром рассвет всегда был нелюбимым временем для ненавидящей ранние подъёмы кошки. Кто знает, не знак ли это?

>> С главной поляны Сумрачного племени в палатку целителей

[Переход: из палатки воителей]

Дождегривка вышла в лагерь и ее встретил приятный утренний ветерок, но вот времени наслаждаться дарами жизни не было. Нужно выяснить какого помета тут все орут. Кошка начала бродить по лагерю, пытаясь услышать из разговоров от соплеменников нужную ей информацию. Что-то с Птичкой! И что-то с Мисой!

Плевать, если ее племя не любит, ей нужно знать все. Выловив случайного воина кошка заговорила, удивительно твердо. В ее мозгу снова что-то заклинило, как тогда на Змеиной горке, заставляя логику заглушать ее страхи за близких.

Дождегривка выяснила, что Птичку принесли раненой, а Миса убежала. За Мисой выбежал Мрак, так, одной проблемой меньше. Птичка.

Серебристая благодарно кивнула воину и направилась в целительскую. Периферическим зрением она заметила знакомую белую шерстку у входа и притормозила. Миса вернулась, расстроенная, но на внешний вид в порядке. А вот Мрака не было. Молодая воительница тревожно облизнула нос и продолжила ход в палатку целителя, быстро, чтобы ни у кого не было желания ее остановить, потому что останавливаться она точно не собиралась.

Кошка заметила Дуболиста, вместе с Птичкой, и ей показалось, что она перестала что-либо чувствовать. Вообще.
И это было чудесно.

- Дуболист, позвольте мне осмотреть ее, я умею перевязывать раны, думаю, ей это не повредит. - попросила Дождегривка монотонно и твердо, заглядывая в глаза бурому коту. Все ее тело буквально одним своим видом требовало послушаться ее. Получив согласный ответ, она тут же подсела к Птичке, начиная ее обнюхивать.

Она дышит. Дождегривка услышала ее слабое дыхание и ее сердцебиение. Ей нужно убрать кровь и проверить, не сломано ли у нее еще что. И вообще узнать, что случилось.

- Помогите перенести ее на подстилку. А затем расскажите мне, что произошло - Сказала Дождегривка, начиная аккуратно переносить черное тельце в палатку целителя.

И плевать, что она не травница, это были мелочи. По крайней мере, она так думала сейчас.

[Переход: палатка целителя]

Желая подремать, Солод отдавал отчёт бессмысленности своей затеи: он настолько устал, что вырубился немедленно, быстрее, чем когда-либо около лунного камня. Какое-то время его качала уютная мягкая темнота без снов, глубокая и бархатная. Но время шло и Солод начинал обнаруживать себя сознательным.

Ему нечасто снились сны, да и те он привык воспринимать, как пророческие. Вот и этот тоже был необычным: Солод определял это по степени своей сознательности. В отличие от несчастной Дождегривки, которой ещё только предстояло привыкнуть, Солод прекрасно знал, что трезвый ум бывает только в пророческих снах... а ещё в них постоянно происходит всякая мракобесь.

Он быстро узнал локацию родного леса: целитель шёл к густым зарослям. Они были любимым местом для сбора трав, он любил густые и высокие разнотравные кусты, лабиринты папоротника и поваленные сосны, не сумевшие упасть от густоты растительности, даже больше, чем приятную и понятную опушку, где нередко тренировались те, кто не хотел тусоваться у платана. На них Солод ругался: они мяли его травы...

Целитель вздрогнул едва заметно и остановился: собаки. Где собаки, особенно тявкающие, там и Двуногие, и целитель быстренько попятился под защиту какого-то деревца, однако не успел: прямо перед его носом возникла мерзкая лысая пятипалая кувалда: конечность Двуногого создания. Солод замер - неужели предки хотят ему сказать, что Двуногие мерзавцы и их шавки будут ловить котов?! Но зачем им дикие лесные звери? Однако рука не сомкнулась у Солода на загривке, она схватила в охапку... папоротник?!

Целитель отступил и увидел это создание: стояло и держало куст. Зачем растение глупому лысому уроду? И где его шавка? Пятясь назад, целитель застал окончание своего послания, провалившись обратно в темноту и бодрость. Пророчество...

Здорово, но Солод ничего не понял и уснул обратно. Он был не из нервных и понимал, что мгновенно Двуногие и собаки в лагерь не придут, а может, настолько устал, что не мог соображать, но спал он спокойно и долго, проспав почти весь рассвет, когда его разбудил негромкий гул и запах незванного гостя с, уф! Катастрофой на лапе.

Когда Водяника предупредила его о том, что у бродяги проблемы с лапой, она не сказала, что из раны воняет тухлой рыбой и гноем так, будто там... не знаю, живут в тесной связи гной и тухлая рыба.

Солод открыл глаза и единственным зрячим посмотрел на Кобылку. Никаких новостей про собаку и людей, а те вернулись от границ... что ж, осмысление сна может и подождать.

- Иней, нам нужен бурачник, у него пушистые листья... хотя нет, стой. Давайте на выход, на свет.

Коты покинули нутро камня и Солод подтолкнул подстилку к самому началу зарослей у Валуна, чтобы солнце хорошо освещало её.

- Кобылка, ляг на подстилку, вытяни лапу как можно дальше, а ты, Иней, хватай её всем, чем сможешь, за пальцы. Надо достать кусок паутины Двуногих.

Что это за паутина, Солод не знал, но, увидев в ране верёвку, вспомнил, что таких штук в изобилии можно встретить на гнили. Что ж, как обычно, от Двуногих не стоило ожидать ничего приятного: только убивающий мусор. Как он понял, они ловили такими сетками рыбу, и у него были вопросы к контексту попадания этой кошки в рыболовную сеть... и не было ни одного вопроса к легитимности её нахождения в племени. Он был целителем, ему надо было держать своих котов в строю. Остальное всё не так уж важно.

- Не капризничай, будет больно.

Подцепив выпущенным когтем сетку, Солод с противным звуком разрывающейся кровяной корочки достал последний кусок, а вместе с ним ещё кучу всего прикольного: гной, гной, гной, песок, мусор, грязь... фу. Кошка, должно быть, прошла долгий путь, вот и всё, что он мог понимать. Просто так такое стал терпеть бы только недоумок, а недоумка Морозная Звезда в племя не примет.

- Бурачник тут уже ничем не поможет. Неси золотарник: растение с густыми жёлтыми цветками, прям как кошачий хвост густыми, не перепутай со зверобоем, на котором цветки реже и крупнее. Ещё нужен туполистный щавель, его ты должен был уже запомнить, и ноготки: это крупные рыжие цветы.

Сам Солод принялся рану чистить, пока Иней бегал за стафом. Проверив наличие всего необходимого, старший лекарь отступил и кивнул Инею на кровоточащую лапу.

- Останови кровь, приготовь мазь из принесённых растений, нанеси на лапу и отправь кошку отдыхать на подстилку поближе к Валуну. После окончания лечения дашь ей инструкции: рану беречь, никакой охоты, только пешие прогулки и те через сутки, мазь будешь регулярно обновлять. Будешь вести Кобылку до полного заживления, это теперь твоя подопечная. И добро пожаловать в Сумрачное племя. Занимайся делами, Иней, потом досыпай. Я пойду к Морозной Звезде, а после вернусь и поговорю с тобой кое о чём очень важном.

>> Главная поляна

Отредактировано Солод (2021-08-23 22:08:42)

[Главная поляна]

Видеть Всполох как возглавляющую для Утконосой немного неправильно, если вспомнить, как эту кошку она отправила в хвост отряда, когда они выводили учеников из толпы иноплеменных. Пристально наблюдает за тетей, которая тоже ощущает себя далеко не рыбкой в воде, зная, что в этом патруле ее слово будет решающим, дойди дело до чего-то дурного. Бурая, конечно, оценила старания родственницы во время битвы, однако ее качества как бойца кошка никогда сомнению не поддавала — сейчас храбрость пестрошкурой может сыграть с ними злую шутку, такую же, как со Стеблем. Лишь бы неприятный опыт с первым оруженосцем заставил Всполох сто раз подумать, прежде чем впутывать их в пограничную стычку или подвергнуть другого рода опасности.

Сипуха уносится вперед, воодушевленная удачной ловлей зубастых рыб, а Утконосая продолжает обновлять метки, хоть с куда большим удовольствием попробовала бы разыскать в камышах что-то поаппетитнее лягушек. Завидев одну такую склизкую попрыгунью, она даже предприняла попытку ее поймать, однако та быстро избавилась от надоедливого взгляда охотницы, которая от неожиданного бегства добычи плюхнулась в реку. Пришлось собрать остатки утопленной гордости и броситься на крики Сипухи, опережая Всполох — соплеменницу сейчас было легко сравнить с визжащей кряквой, и все-таки у той наверняка была весомая причина для беспокойства.

Небесные. Воительница предвещала их визит на речные земли, однако с новыми обстоятельствами активных действий соседей она боялась на ступень выше, чем раньше. Неужели они узнали про ночное вторжение ветряных и решили внести свою лепту? Это был приказ их бесстрашного предводителя? Вольности проголодавшихся подчиненных?

— Ну хотя бы не напоролись на них, — убедившись, что враги здесь были, а не есть, говорит Утконосая, — иначе на несколько здоровых котов в племени стало бы меньше. Нам нельзя рисковать, пока не восстановимся от предыдущей битвы, - "никому Звездная Скопа камни не примотает".

.Сон.

Он ожидал увидеть звездные дали вновь, мало ли, пусть Цикута поправил раны целительской лапой, но чем небо не шутит, внезапный наплыв сна можно было трактовать как угодно скверно. Но нет, перед глазами раскинулись родные территории, обзираемые с высоту Дозорной Скалы. Черный кот поставил вперед лапу с белыми кончиками пальцев, вскидывая голову вверх, любуясь открывшимся видом, пусть тот и был лишь в убаюканном подсознании. Это место было любимо им, так отчего не наслаждаться им каждый раз? Жаль даже здесь, в царстве снов, не было ему покоя.
Изменение в окружении черный кот уловил моментально. Уши чуть дернулись, но предводитель не сошел со своего места, наблюдая за дрожью разнотравья. Его зеленоглазый взор искал причину тревоги степи, но не находил. И все в тишине и молчании, если не считать того крика птицы, что прострелил слух ярче, чем удар грома. Псы? Что-то еще такое же противное и враждебно настроенное? Но как они должны тогда перемещаться, чтобы спин не было видно с Дозорной Скалы, а травы столько равномерно тряслись, испуганные столь ровным движением?
И только отпрыск ветра вознамерился сигануть прямо в колыхающееся море травы, как видение оборвалось.

.Прерывистое пробуждение.

Вздрогнув, изогнувшись в спине, Шелест Звёзд резко распахнул глаза. Тело все еще тяготила усталость, веки так и норовили слипнуться назад, но в мозгу так и прокручивалось увиденное. Что это был не кошмар, а видение, посланное Звездами, он осознал быстро, от того не мог теперь просто взять и провалиться назад в сон. Что это было?
Отняв подбородок от передних все так же вытянутых лап, предводитель оглянулся на Цикуту, что оставался лежать на главной поляне. Черный кот вздохнул. Либо его не услышали, либо не услышали. Но сил на то, чтобы делать вштык, не нашлось. А сам он не дотащит брата до целительской. Шелест Звёзд уложил голову назад, он не был в состоянии даже себя переместить вглубь гранитной скалы, чтобы уложить на свою подстилку.
Нужно обдумать увиденное, нужно обсудить с целителем, нужно решить, что делать с полученным знанием. Нужно. Нужно. Нужно. Глаза тяжело закрываются назад. Потом. И все же он морщится, жмурится, напрягает изо всех оставшихся сил лапы, чтобы подбрести к бело-бурому израненному телу и лечь под боком. Если нет мочи подавать голос и призывать к себе и к Цикуте внимание, то хотя бы будет согревать брата. Глядишь, если вдруг очнется раньше, чем он сам отоспится, то ему точно пригодится увидеть молчаливый жест такого толка. Все же для него это всегда что-то значит, пусть Шелест Звёзд был не в состоянии этого понять, но мог решить, как это приспособить и верно подобрать способ использования.
Теперь можно назад в сон.

Отредактировано Шелест Звёзд (2021-08-23 22:31:31)

Как и ожидалось, его мигом обступили соплеменники. В основном всем охали, с волнением посматривая на ученицу, да спрашивали о произошедшем. Нашлись и те, кто и в такой ответственный момент нашли куда вставить гадости и когда кинуть свирепые взоры на бурого. Усталость, вновь начинавшая брать верх, смешалась с напряжением, что в итоге вылилось в полную растерянность. Дуболист продолжал стоять у входа и лишь безмолвно открывал и закрывал пасть, не находя подходящих слов в голове.

- Надо же! На тебя возложили большие надежды, когда отдали на обучение этого котенка. Если ты с ним не справился, то как можешь и дальше оставаться нашим глашатаем? - наглое заявление заставило немоту исчезнуть.
Кот резко обернулся к Наперстянке. С видимым трудом сдерживая ярость, он вонзил когти в землю и поднял шерсть.
- Ты действительно говоришь такое сейчас? Лучшего момента для плевков в морду не нашла? - прошипел он. В груди завозился червячок, подсказывающий, что все сказанное наверняка является правдой. С помощью огромного усилия воли ему удалось заглушить его на время.

Мису остановить он не успел - лишь посмотрел ей и Мраку вслед. Грозовые продолжали смотреть на него, ожидая распоряжений или хотя бы объяснения ситуации, пока глашатай собирал все мысли в кучу и пытался успокоиться. Получалось на редкость отвратительно.
К нему подошла Дождегривка. Она не паниковала, не была в растерянности, хотя совсем недавно видела ужасающие картины. "Неужели они ее закалили за столь малый срок?" Воительница попросила осмотреть ученицу, но согласие получила не сразу. Сначала Дуболист с недоумением взглянул на нее, явно сомневаясь в том, что она не сделает и без того довольно плачевное состояние кошечки еще хуже, но в итоге, шумно вздохнув, кивнул и опустил Птичку на землю.
Спокойствие Дождегривки благотворно подействовало на него, и он наконец-то начал говорить:
- Новость о гибели Тетерева застала нас врасплох, - "Звезды, а кто же теперь сможет привести в чувства Птичку?!" - поэтому я позволил Птичке остаться у Платана. Я думал, что там ей будет легче успокоиться. Затем мы собрались на Совет, я послал за ней Зяблика, чтобы он привел ее в лагерь. Она отказалась и осталась на дереве - я клянусь, я узнал об этом только когда вернулся с Совета! Затем я побежал за ней и обнаружил ее на земле в... Таком состоянии.

"Я не знаю, что мне делать", - хотелось добавить в конце, но не признаваться же в беспомощности и никудышности перед всем племенем.
Дождегривка к этому моменту уже закончила осматривать Птичку и попросила помочь перенести ее в палатку целителя. Дуболист хотел вскочить с места и донести своего оруженосца самостоятельно, но его остановила необходимость раздать всем указания. Он обернулся на стоящих рядом котов и бросил:
- Большая толпа сейчас ни к чему. Разберитесь с... Той белой бродягой, - он не запомнил ее имени, но опознавательные черты были достаточно яркими, чтобы его поняли, - Если нужна будет помощь целителя, мы разберемся сами. И доложите Звездокрылу о случившимся.

Совестно было вырывать друга из грез, однако сейчас это было меньшей из проблем. Понадеявшись на то, что с остальным все уж сами как-то разберутся, Дуболист побежал к Дождегривке. Ей хотел было помочь Желудь, но глашатай бесцеременно толкнул его, сопроводив действие упрекающим взглядом. "Только посмей сунуться ко мне или моей ученице". Он подскочил к полосатой воительнице и помог донести Птичку с предельной осторожностью, несмотря на то, что его нервы были на пределе, а он сам готов был в любую секунду сорваться с места и начать нарезать круги по главной поляне.

[ Палатка целителя ]

Пена также тихо откликается. Голос у нее скрипучий, как у старухи. Перьелапка возмущенно открывает рот, а затем закрывает его, не произнеся ни слова: это раньше у нее была чистая красивая шерсть, ухоженная и аккуратная. Сейчас же – сплошной кровавый ком. Перьелапке от замечания глашатой так неловко, что хочется провалиться под землю. Вернула должок за “моргни дважды”. Поставила на место, быстро напомнив, кому здесь дерзить совершенно точно не стоит. Перьелапка проглатывает обиду и ничего не отвечает. Но взгляд не отводит: ей после вчерашнего ничего не страшно, это уж точно. Шерсть разве что не чешется, так сильно хочется опустить на нее глаза, а то и приняться прямо сейчас за умывание но нельзя – будет унизительно. Очень. И страшно случайно расковырять раны, которые по ощущениям до сих пор продолжают кровить.

Луколапка беспардонно вламывается в пещеру, а затем в разговор. Сейчас ее появление, конечно, кстати, но если бы та не была такой буйной нахалкой… Перьелапка выравнивает дыхание и сознательным усилием поднимает прижатые к голове уши. От частого стука сердца к морде приливает жар.

Луколапка трещит какой-то бред про красоту, хотя сама вся в крови, и прямо на груди у нее что-то уродливое и мерзкое. И никому Перьелапка ничего не обязана: ни здесь, среди живых, ни там, на Серебряном Поясе. Обязанности свои она уже выполнила, и те почти завели ее в могилу. Перьелапка закатывает глаза, но ничего не отвечает. Если кому-то хочется радостно ускакать в свою придуманную сказочку, где все коты замечательные и красивые, будь они хоть с головы до лап покрыты рубцами, а территории племени – чудесное безопасное место, пожалуйста. Тупость не порок. Просто лучше бы Луколапка, которая пришла к концу битвы, вместе с остальным племенем, когда часть Ветряных сбежала, другая – была уже ранена, а Речные прикрывали друг другу тылы, заговаривает зубы кому-нибудь другому. Лично Перьелапку она жутко бесит. Совсем дура, что ли?

Перьелапка отводит взгляд и пялится в никуда. Она думает, когда уже можно начать вылизываться, чтобы не казалось, будто это из-за пениных слов. Луколапка сваливает, и глашатая снова подает голос.

– А я бы хотела свой остров, – тихо говорит Перьелапка без капли шутки. Там было бы всегда спокойно, и никто не пытался бы убить ее во сне. Она выбрала бы самый-самый далекий из всех возможных островов, река вокруг была бы глубокой и неспокойной, порожистой, с сильным течением, полная острых камней. Ни один кот, кроме Перьелапки, не рискнул бы сунуться в эти темные воды, а даже если бы нашелся дурак – ему пришлось бы карабкаться вверх по обрыву, а затем пробираться через колючие заросли терновника. Наконец, на ее острове было бы тихо и пустынно – ни шагов, ни теней на стенах, ни чужого дыхания над ухом. – Я бы выбрала себе самый миленький. С пением птичек по утрам и вот это все.

Отредактировано Перьелапка (2021-08-23 23:47:51)

Приходит мама и зовет ее спать, отчего жук от шока упал обратно на землю. Ну, Сороконожка достаточно утомилась. Она оставила друга на поляне, пообещав себе забрать его завтра. Или послезавтра, это уже как звезды лягут. Сон у нее был крепкий, долгий и спокойный. Пробудившись и даже не подумав о том, что надо вылизаться, поесть или заняться другими делами, черный котенок вышел на поляну, на которой успело произойти, ну, достаточно многое. Об этом говорит обилие запахов, в том числе совершенно новый. Нездоровый, честно говоря! 

Но главное — это стебли одуванчиков, которые рассыпали и толком назад не собрали. Желтоглазая опустилась очень низко, силясь разглядеть муравьев, тлю и своего друга-жука. Крошечные черные точки либо сдохли, недвижимыми фигурками раскатавшись по земле поляны, либо исчезли вместе с муравьями. В какой-то момент озорной и сильный котенок из помета Водомерки пихнул Сороконожку, из-за чего она неловко расстянулась на земле. Под животом что-то ощутимо хрустнуло — благо, не собственные кости, а жук, решивший дождаться возвращения Сороконожки или заранее умерший от голода и прочих ужасов. На секундочку черная расстроилась из-за своей потери. Перед глазами пробежал крохотный-малюсенький-малыш-паучок, которого она бы ни за что не увидела, не окажись на земле, и чуть повеселела. "Теперь ты будешь моим другом". Однако стоило Личинке коснуться ее бока, как желтоглазая отвлеклась и восьмипалый товарищ исчез. Уже не-очень котенок поднялся и стал отдирать тело раздавленного жука от редкой шерсти.

Это мерзко, но не так, как существо во рту у большой рыжей кошки. Сороконожка глупо захлопала глазами, наблюдая за крысой. Честно говоря, она бы ни за что не подошла к такой даже без предупреждения Личинки, по одной простой причине — это существо было размером с саму кису, только жирнее. Не опыт и не холодная логика внушали ей оставаться подальше, а слабый инстинкт самосохранения, присущий, должно быть, всему живому. 

— Поняла, — со стороны скучающе, а на самом же деле по-обычному сообщила черношкурая. В ее когтях осталось крылышко жука, такое прозрачное и прикольное. Его она точно добавит в свою коллекцию!

В нос ударил запах крови, исходящий от лужицы крови, появившейся из загривка Скрежета и пролитой хозяином. Она уставилась на это пустым, нечитаемым взглядом. Кошка впервые узрела, как выглядит результат свежего ранения, и отдавала об этом отчет. Неприятное чувство, не похожее ни на что ранее, затопило ее. Хотелось куда-то устремиться и остаться на месте одновременно.

— Это больно?

С границы|

Дальше почти всю дорогу они прошли в спокойном молчании; Морозной Звезде было нечего сказать, а Кобылке - не на что ответить. Серебристая кошка и без того превысила лимит сказанных слов за сегодняшний день. Когда выдавались такие дни, и лить из себя словесный поток приходилось ежечасно, под конец дня предводительница чувствовала себя пустой и вымотанной, будто вместе с речью из неё как вода вылилось и что-то внутреннее, её собственное. Действия и краткие разговоры были ей больше по душе. Хотя, смотря с чем сравнивать; если поставить предводительницу рядом с Водяникой - то Морозная Звезда покажется просто говорливым попугаем.

— Все объявления будут завтра; день начнётся с посвящений для наших будущих воителей  и общего собрания, где я подробно расскажу обо всем, что было на Совете и после него. Эта кошка -  Кобылка, она изъявила желание вступить в племя Теней. Мы обговорили это, и потому с этой минуты находится на испытательном сроке. Всем отдыхать.

Они коротко поздоровались с Таволгой; серебристая кошка устала ткнулась макушкой в подбородок глашатой, горестно, но облегченно вздохнув и выразив тем самым все свои эмоции по поводу прошедшего дня. С Горицветом она тоже поздоровалась кивком, негромко спросив его, — Все в порядке?
Получив ответ, предводительница, едва волоча лапы, каким-то образом добралась до подстилки в палатке, упав в долгий и глубокий сон.

Палатка предводительницы|

Наши с сестрой взгляды встретились, когда она услышала мои слова. Две пары абсолютно одинаковых глаз, но с разным выражением… И так близко друг к другу… Мгла заговорила. Как всегда, не без доброй шутливой насмешки. — Вот так и не замечу, как стану бабушкой, пусть и племянчатой.

До бабушки ей ещё очень далеко. Хотя время летит быстро. Лиса меня сцапай... Я — дед! Я уже дед! Признаться, только сейчас это дошло до меня. Я ощутил себя старым котом — вот только что ещё был маленьким котёнком… Не мог даже подумать, что моя обходительность и множественные связи сделают меня дедом в сорок три. Мне казалось, моё истинное Я останется вечно молодым, не постаревшим ни на миг… А тут это, вот незадача.

Мгла сказала, что она не в отношениях и не ищет их. Я отнёсся с пониманием к её словам, в конце концов — почему бы и нет? У сестрёнки скверный характер, она ветренная, пускай и верит в красивую любовь, как в сказках. Конечно же, у Мглы были короткие романы, я знал об этом, но увы, всё заканчивалось совсем не "сказочно" — ей говорили, что у неё слишком много амбиций, и она слишком много требует. С кем не бывает… Как часто ошибаются в своих ожиданиях...

— А что же ты, мой дорогой братец, собираешься обольстить своей галантностью еще кого-нибудь? Признаю, твои методы отлично работают на кошек, — Мгла игриво пихнула меня. — Но ты же знаешь, что они на самом деле лишь средство для того, чтобы произвести впечатление? — вдумчиво поинтересовался я. — Я буду элегантен и благовоспитан с каждой и с каждым не для того, чтобы обольстить. Буду скромен и вежлив, чтобы все остальные увидели, как это благородно. Не для отношений. Не для разовых встреч под луной.

Один лежал на кухонным столе. После завтрака кот решил почтить своим присутствием своих людей. Местом для подремать кот выбрал корзинку с хлебом на столе в центре кухни. Развалившись на свежей, еще теплой выпечке, Один беспощадно игнорировал все попытки хозяйки подвинуть его. Кот лениво перекатывался, мурчал и смотрел своим самым безобидным взглядом. В конце-концов мейн-куна оставили портить корзинку со свежими батонами своей шерстью и когтями. Может потому что он был самым любимым, а может потому что кто-то из его братьев или сестер что-то разбил в другой комнате. Воспользовавшись этим, кот вдоволь поточил когти об хрустящую корку батона, оставил достаточно своей шерсти и с чувством выполненного долга покинул человеческий дом. Выбравшись в форточку, Один решил обойти территорию деревни. Размяться, пробежаться вокруг домов и может встретить кого-то из участников клуба. Достойное занятие перед плотным ужином и очередным четырнадцатичасовым сном.
Огромный кот неспешно обходил дома, причин прятаться у него не было. Но по привычке Один водил носом, пытаясь разобрать любой запах. Во-первых, это было интересно. Во-вторых, у Одина был ряд знакомцев среди бродяг, в обществе которых лучше было не шататься по деревне. Кот старался быть осторожным в таких вопросах, свято веря, что кому-нибудь из его неофициальных друзей однажды не хватит мозгов, и они придут к нему посреди бела дня.
И в этот раз привычка и внимательность тоже пригодились. Один почуял запах мертвечинки и чужого кота. Заинтригованный таким сочетанием, Один с шага перешёл на бег, чтобы побыстрей достигнуть источника странных запахов. Пара поворотов: не окажись его цель рядом, Один бы вряд ли бы почуял все так ясно. Оказался незнакомый ему кот явно кем-то из домашних: породистый, ухоженный и явно не чувствующий себя здесь в опасности. То, что Один принял за запах птицы, оказалось дохлой белкой. Досадный просчет, но простительный для домашнего кота.
- Если ты собираешься это съесть, тебе может поплохеть, – не желая напугать незнакомца, остановившись на почтительном расстоянии, начал беседу Один, – Наблюй ты здесь, хозяин дома будет не очень доволен, – добавил он чуть подумав. Кот считал себя главой их породистого клуба и видел своей обязанностью заботится о подданных.
- Видел тебя недавно с двумя бродяжками. Не лучшая компания для кого-то вроде тебя, - желая переключить тему, сказал Один. Сев и распушившись, кот стал ждать, как поведет себя незнакомец.

Главная поляна —————————————>

Сумрак и запах трав дополнительно убаюкивали, так что Иней удержался от зевка, чтобы не выронить принесенные травы. Чуть погодя Солод забрал у него сверток, чтобы вместе со своим "уловом" просто запихнуть в дальний уголок — сейчас на сортировку абсолютно не было ни сил ни желания.

— Если Кобылку примут в племя, она придёт нас будить: раз у неё ранена лапа, то придётся её лечить. Я сомневаюсь, что не проснусь, но если что, разбуди меня обязательно: Кобылку будешь лечить ты, — Иней лишь устало кивнул, глухо муркнув какое-то "Угу", и улегся на предложенную подстилку, глубоко вдохнув. Пусть перспектива своего пациента была пугающей, голубоглазый на данный момент чувствовал какое-то умиротворение. Ему если что помогут и наставят.

***

Проснулся Иней от того, что кто-то копошился на входе и испускал очень интересное амбре.

— Нежного пробуждения, так сказать... — сонно прошептал себе под нос Иней, неслышимый для остальных. Ученик поднялся на лапы, быстренько приведя себя в порядок, слушая Кобылку. Представляться ему особо не пришлось — Солод сам первым назвал его имя. Нужно было выйти на свет, чтобы осмотреть рану. Кобылку уложили на подстилку, после чего Солод подозвал его для удержания лапы кошки.

Рана выглядела ужасно, и голубоглазый не особо хотел представлять, какими усилиями кошке пришлось держать себя на ногах... А каково было терпеть отрывание этой сетки вместе с кровяной корочкой... Жуть да и только. Иней хоть с виду и выглядел изящным, хрупким и утонченным, но Кобылку он держал крепко. И после того, как Солод сделал свое дело, рана снова показала себя во всей красе. Надо учесть, что быть целителем — не просто копаться в травках, да собирать это добро, иногда давая их пожевать соплеменникам. Это также работа и с подобными ранами с ужасным запахом. Вот пришлось бы возвращаться обратно в палатку оруженосцев, если бы Иней был чувствителен ко всему этому!.. Но благо он не был.

— Неси золотарник: растение с густыми жёлтыми цветками, прям как кошачий хвост густыми, не перепутай со зверобоем, на котором цветки реже и крупнее. Ещё нужен туполистный щавель, его ты должен был уже запомнить, и ноготки: это крупные рыжие цветы. — Иней коротко кивнул, запоминая описание трав, и юркнул обратно под валун. Поиски не были долгими, так что кот быстро вернулся обратно, пока Солод очищал рану.

— Останови кровь, приготовь мазь из принесённых растений, нанеси на лапу и отправь кошку отдыхать на подстилку поближе к Валуну. После окончания лечения дашь ей инструкции: рану беречь, никакой охоты, только пешие прогулки и те через сутки, мазь будешь регулярно обновлять. Будешь вести Кобылку до полного заживления, это теперь твоя подопечная. И добро пожаловать в Сумрачное племя. Занимайся делами, Иней, потом досыпай. Я пойду к Морозной Звезде, а после вернусь и поговорю с тобой кое о чём очень важном.

Знал бы Иней лексикон бродяг, сказал бы сейчас что-то вроде усталого "Ой бля-я...", потому что одно дело первым пациентом иметь кого-то вроде Скрежета — рана пусть и некрасивая, но не такая серьезная. А тут вот на тебе, держите Кобылок с ногой, которую чуть погодя можно было бы только отгрызать. Ну, может конечно не отгрызать, но в общем было все очень серьезно. И Иней, честно, нервничал, пусть внешне на нем это никак не отражалось. Даже брошенное Солодом "Вернусь и поговорю с тобой о кое чем важном" не так волновали голубоглазого, как лапа Кобылки и, собственно, уход самого целителя. "Ладно, начнем..."

Так же будучи сейчас не слишком разговорчивым, — ну, он до сих пор был слегка сонным, пусть и достаточно собранным, к тому же слегка волновался, —  Иней делал все по инструкции. Взятой паутиной он остановил кровь, после чего пережевал принесенные травы, не проглатывая на всякий пожарный случай слюну — ну во-первых кому понравится такая горечь, а во-вторых мало ли будет эффект, как от лопуха, — а затем, как показывал Солод рядом со Скрежетом, очистил лапу перед нанесением мази.

— Думаю, ты догадываешься, что будет щипать. Кричи или сжимай зубы, но не двигайся, — может есть конечно какие-нибудь травы, мазь из которых не щиплется, Иней пока не знал, но во-первых в этом наборе был щавель, а во-вторых на такую рану что угодно положи - будет ужасно. И, не подавая виду снаружи, с волнением Иней начал накладывать мазь на лапу Кобылки. Старался накладывать достаточно быстро и осторожно, чтобы не сильно мучать кошку, но вместе с тем и тщательно обрабатывая рану. Место для сочувствия, конечно, было, потому что боль нереальная, но оно отходило на второй план при лечении, это Иней понимал. Посочувствовать можно всегда, но если проявить слабость и не намазать что-то, просто потому что кому-то больно, а у тебя сжалось сердечко, то тогда никакие раны бы никогда полностью не заживали.

— Наверное... Все, — произнес Иней, нанеся мазь и чуть подождав, — Как ты уже слышала, меня зовут Иней, приветствую в Сумрачном племени, — голубоглазый старался разговором слегка отвлечь кошку от боли в лапе после нанесения мази, — Предположу, что ты первый раз на нашей территории. Понравился лес? — ему не нужны были какие-то развернутые ответы и рассказы о своих эмоциях, достаточно было что-то короткое. Тем более если Кобылка наверняка проделала долгий путь вместе с отрядом Морозной Звезды, — Не буду больше мучать разговорами: осторожно перебирайся поближе к Валуну и отдыхай. Солод сказал про пешие прогулки не ранее чем через день, но я бы посоветовал полежать подольше, чтобы ноге стало действительно лучше; про охоту и прочее сама понимаешь. Если что-то понадобится — позови.

И вроде как дав все инструкции, Иней вернулся на подстилку, на которой лежал, чтобы свернуться и задремать. Поспать-то он выспался, но какая-то проклятая сонливость все никак не уходила. Так что если что, можно было чуть-чуть поваляться, как бы досыпая, но при этом, если его позовет Кобылка, быстро подняться.

Отредактировано Иней (2021-08-24 13:49:21)