→ Лунный камень

  Тысячелистник задумчиво вглядывался в буран, пытаясь найти ориентиры для движения. Пока что единственным ориентиром была пещера за спиной, от которой он и должен был рассчитать верный путь.
— Уверен, это предки намекают нам, что идти ночью — плохая идея.
— Иногда снежная буря — это просто снежная буря, — сказал целитель, проясняя, что даже после сегодняшних событий не даст Белокрылому оправдывать каждую осевшую на шерсти пылинку волей предков.

   — Мне кажется, я видел где-то не так далеко гнезда двуногих, — поделился Белокрылый. Тысячелистник кивнул. Он-то у Лунного камня бывал каждую ночь Половины Луны, так что неплохо запомнил местность. И всё же, из-за мутной головы не вспомнил о гнездах двуногих, пока Белокрылый ему прямо о них не сказал.
— Да. Там должен быть амбар. Мы с целителями как-то пережидали внутри непогоду, — припомнил он и зашагал в ту сторону, где по его памяти жили двуногие. — Если повезёт, даже пару мышей там поймаем.

   Путь через снега дался целителю нелегко. От бьющего в морду ветра болели уши и щипало в носу. Несколько раз он припадал к плечу Белокрылого, стараясь удержаться на ногах. Когда впереди показался знакомый амбар, Тысячелистник мысленно поблагодарил предков. В такую бурю они могли блуждать вокруг гнезда кругами и не видеть его сквозь пургу.

   Тысячелистник позволил Белокрылому самому позаботиться о безопасности, осмотреться в поисках спущенных с привязи собак и агрессивных двуногих. У целителя сил на это не было, он сразу побрёл к дыре между досок, заткнутой сеном. Первым просунувшись внутрь, он неожиданно столкнулся взглядом с незнакомыми голубыми глазами. Столкнулся и... не стал отступать, а наоборот, пролез в амбар целиком.

   — Не трогай его, — Тысячелистник ткнул плечом Белокрылого, прежде чем тот ощетинился и вздумал прогнать юнца. — Он нам ничего не сделает.
Почему целитель так счёл? Интуиция, вероятно. Он не увидел за этой растерянной мордашкой злого умысла. Повернувшись к незнакомому котику, Тысячелистник устало сказал:
— Если поймаешь мне мышь, расскажу кто мы такие и зачем пришли.

Пошатываясь, он подошел к ближайшей кучке сена и рухнул на неё. Из-за жара в голове и ноющего от голода брюха Тысячелистник не смог уснуть, поэтому просто хрипло дышал, глядя перед собой. Он настолько устал, что не встал бы, даже зайди в амбар собака, двуногий или звёздный предок. Разборки Белокрылого и юного одиночки его тоже не особо волновали, хотя Тысячелистник и надеялся, что ему не придётся зализывать раны брата после того, как он придёт в себя.

Ну что ж, раз уж проснулся, хорошо было бы и набить себе желудок, который уже урчит, показывая, что со вчерашнего вечера в нём ничего не было. Посто котик потягивается и пригибается к земле, прислушиваясь к звукам: может быть, мимо пробежит мышка? Но ему, к несчастью, не везёт, потому что едва начавшийся процесс охоты прерывает тихий стук чьих-то лап. Макс поднимает голову, желая увидеть, кто пришёл к нему — неужели коты? А может, фермер пришёл проверить состояние амбара? — а потом зелено-синие глаза сталкиваются с незнакомыми светло-голубые.

   Одиночка бросается в сторону, не думавший встретить двух крепких котов, но не успевает даже отскочить за стог сена, как раздаётся едва заметный стук вытягивающихся когтей о деревянный пол. Серо-голубой прижимает уши и испуганно поджимает голову — мне конец... — но пушистый серый кот останавливает палевого, говоря, что новый знакомый не причинит зла, на что Макс слегка вытягивает шею и кивает, подтверждая слова того. А после серый обращается непосредственно к нему:

   — Если поймаешь мне мышь, расскажу, кто мы такие и зачем пришли.

   Одиночка бросает быстрый взгляд на пришедших и замечает, что они кажутся замёрзшими и уж кому-кому, а им поесть точно не помешает. Тем более что, кажется, как минимум тот, что серый, зла ему не желает. Так что почему бы не исполнить просьбу?

   Коротко кивнув, котик поворачивается к стогу и скрывается за ним, готовясь попробовать становящийся привычним приём: засунуть лапу в мышиную норку и выманить оттуда её обитателей, а может, и поймать кого по пути. И на этот раз ему везёт: одного из грызунов удаётся схватить за голый хвостик, а потом придушить на месте, а другого — поймать после того, как он с писком выбежал из убежища. Поэтому Макс довольны быстро возвращается и с вежливой осторожностью кладёт добыяу перед серым котом, а потом и перед палевым, надеясь, что это немного сгладит его немилость, а потом отходит чуть поодаль.

   — Я... я Макс, — отвечает он на заданный вопрос. — Путешественник. Приятно познакомиться.

Отредактировано Макс (2023-02-21 10:00:53)

Подпись автора

я не забуду;
Месть — это блюдо,
которое едят горячим, обжигая рот.

Напускное безразличие — все, что было у Белокрылого, когда он смотрел на своего брата, и за ним крылась безбрежная тревога и тоска, с которыми палевый кот вряд ли мог бы совладать. Поэтому, услышав оклик, он тут же встрепенулся, взглянув в сторону устроившегося на сене целителя.
Его настроение подсказывало опустить голову книзу — его гордость диктовала задрать нос повыше и не показывать слабости. Неудивительно, что глашатай пошел на поводу второй: эта чертовка всегда тянула его за собой, временами толкая на полное безрассудство — взгляд его тронул легкий прищур, и кот вскинул свою светлую бровь, подходя ближе к брату.
Тысячелистник выглядел чем-то раздосадованным: может, фактом болезни, а может...
— Ты чего?! — оскалившись, шикнул на лекаря кот, когда его когти вонзились в его грудь, заставляя податься ближе. Их взгляды пересеклись, и взор Белокрылого полыхнул строптивым протестом, стоило ему только услышать осколки послышавшегося выговора. Внутри заклокотало недовольство, подпитываемое гулом сердца и беспокойством, прищур набирал силу и обретал очертания оттенка враждебности — к тому подводила его обида.
— Я перегрызу ему глотку раньше, чем его услышит какой-нибудь там двуногий, прекрати меня недооценивать, — сквозь стиснутые зубы Белокрылый не сдерживает рычания и хлестает себя по боку хвостом, прижимая уши к голове и делая резкий шаг к брату, опалив его морду горячим дыханием. Щелчок клыков прямо у носа целителя, как раз тогда, когда Тысячелистник неожиданно закашливается и под напором сковывающей тело слабости обессиленно падает на подстилку — сердце глашатая тут же словно бы до боли сжимается, на морде отражается тревога — на секунду, ведь стоит палевому заметить, что лекарь был жив, Белокрылый фыркает и дергает кончиком хвоста, напуская столь привычную для него отстраненность, пусть куда более ему хотелось податься ближе и прижаться к щеке брата своей.
— А может это тебе хоть иногда стоит слушать меня, великий целитель? — язвительно откликается кот и поджимает губы.
"Тебя ведь всегда все слушают. В тебе всегда все нуждаются. Ты всегда всем нужен", — глашатай прикусывает язык, чтобы не продолжить исторгать свою глубокую обиду, которую не мог залатать один лишь полученный статус.
Но он ни на шаг не отстранился от брата. Возможно, это имело значение несколько большее, нежели какие-либо слова.
К счастью, Макс, отвлеченный охотой, не стал свидетелем этой небольшой перебранки между братьями — маленький котик возник рядом с ними неожиданно, тут же оставляя добычу у их лап, и наконец обронил свое имя. На его "приятно познакомиться", однако, Белокрылый с лёгким высокомерием дернул плечами, между тем привлекая пойманную юнцом добычу ближе к себе и, беря ее, просто подбираясь к Тысячелистнику. Пока брат начал рассказывать обитателю амбара о том, кто они и куда направлялись, глашатай слабо пихнул его: "Двигайся", — послышался голос палевого кота, и вслед он завалился рядом с целителем, неохотно притрагиваясь к еде, не желая вмешиваться в диалог, пусть внимательно прислушиваясь к нему.

Подпись автора

Tell me God almighty
If you don't like my presence
Why would you invite me?

Аватар by Горечь Звёзд

   Самоуверенности Белокрылому было не занимать. Тысячелистник туманно взглянул на него, готового так легко нарушить Воинский закон, вонзив зубы в целителя. Может, однажды он и вправду это сделает. И кто знает, какую судьбу тогда уготовит Белокрылому небесный суд. «Убить одиночку... как легко он распоряжается жизнями, которые я собираю по крупицам после нападений таких, как мой брат»

   — Да-да, племени Ветра. Мы живём на огромных просторных пустошах, и каждую ночь небо над нами становится бескрайним полем звёзд.
Макс не выглядел враждебно, хотя от Тысячелистника не укрылся его опасливый взгляд, брошенный в сторону Белокрылого. Целитель не осуждал молодого кота за осторожность. Белокрылый для многих, должно быть, выглядел как кот, к которому не стоит поворачиваться спиной. Это Тысячелистник доверял ему, готовый стерпеть от него... практически всё. Но не требовал того же от других.

   Когда Макс отлучился — видимо, проняло после голодного взгляда Тысячелистника — тот поднял взгляд на брата.
— Ни к чему нам губить ещё одну душу, Белокрылый, — вздохнул целитель и качнул мордой. — Как будто мало нашего отца.
Когти грядущей расплаты не отпускали сердце Тысячелистника. С того самого дня, когда он не смог помочь первому, о чьей смерти получил пророчество. Ему непременно придётся ответить. Это вина, которую невозможно искупить даже самой усердной работой. «Ты знал, ты знал» — проклинали его голоса осиротевших котят и печальных матерей. «И ничего не сделал»

   Возвращение Макса не дало ситуации накалиться ещё сильнее. Он опустил перед уставшим Тысячелистником убитого голубя, чем заставил того удивлённо приподнять уши.
— В нашем племени немного столь расторопных охотников, — благодарно мурлыкнул целитель и принялся чистить птицу. Он-то было хотел поставить ультиматум — «продолжение истории за ещё кусочек дичи», но Макс оказался догадливым и принёс еду прежде просьбы. Целитель не стал предлагать угощение брату — тот и так не слишком охотно принял «подачку» от одиночки, а лицезреть его кислую мину ещё раз Тысячелистнику не хотелось.

   — Травы? Ты разбираешься в них? Я целитель, так что умею лечить больных, — он окинул Макса оценивающим взглядом, пытаясь разглядеть в нём лекаря. — К сожалению, обычные травы нам не помогут. Разве что, у тебя есть белые горные цветы. В ином случае, это будет пустой тратой ресурсов.
Какова вероятность, что одиночка уже слазил в горы сам и добыл драгоценное лекарство? Тысячелистник вздохнул и продолжил.

   — Мы в племени ведём благородную дикую жизнь, не ластимся к двуногим и следуем Воинскому закону. С неба за нами приглядывают наши предки — Звёздное племя. Именно они дали нам с Белокрылым знак и указали, где искать лекарство.
Целитель кашлянул, подставив ко рту лапу. После того, как он согрелся и насытился, приступы кашля трогали его реже.
— В нашем племени хорошо относятся к одиночкам. Знаешь, как их называют? Принесенными ветром, словно семена одуванчика. Бывало, чужаки приносили важные вести с земель, куда мы не можем попасть. Некоторые из них даже прониклись воинским духом и стали частью племени Ветра.

   Тысячелистнику не хотелось, чтобы из-за вредины Белокрылого Макс подумал, что его племя состоит из неотесанных варваров.

— В нашем племени немного столь расторопных охотников, —  благодарно произносит серый кот (как краем уха услышал Макс, его зовут Тысячелистником — как минимум, именно это имя услышал мимоходом котик, когда возвращался с голубем), и юнец благодарно улыбается, чувствуя, как шевелится в груди самолюбие. Мама бы им гордилась, если бы увидела, как ловко он расправляется с крылатой добычей. А Мэй обзавидовалась бы! Жалко только, что они сейчас далеко, но Макс сам принял решение отправиться в путешествие, хотя, признаться, не может не тосковать по своей маленькой, но дружной семейке.

   — Травы? Ты разбираешься в них? Я целитель, так что умею лечить больных, — Тысячелистник окидывает одиночку оценивающим взглядом, но тот с некоторым сожалением мотает головой:
   — Не особо... но вдруг то, что я знаю, поможет.
   — К сожалению, обычные травы нам не помогут. Разве что, у тебя есть белые горные цветы. В ином случае это будет пустой тратой ресурсов.
   — Белые горные цветы... это за ними вы идёте? — понял Макс, с вежливым вопросом наклоняя голову чуть вбок.

   — Мы в племени ведём благородную дикую жизнь, не ластимся к двуногим и следуем Воинскому закону. С неба за нами приглядывают наши предки — Звёздное племя. Именно они дали нам с Белокрылым знак и указали, где искать лекарство, — буквально через секунду подтверждает его догадку целитель, и серо-голубой кивает в ответ, невольно подмечая про себя деталь о неком Звёздном племени (Нужно будет расспросить об этом подробнее), пока Тысячелистник продолжает свою речь: — В нашем племени хорошо относятся к одиночкам. Знаешь, как их называют? Принесенными ветром, словно семена одуванчика. Бывало, чужаки приносили важные вести с земель, куда мы не можем попасть. Некоторые из них даже прониклись воинским духом и стали частью племени Ветра.

   Видимо, Макса зацепила эта часть — он навострил ушки и внимательно посмотрел на собеседника.

   Вообще-то путешествие молодого одиночки не было простым желанием заняться чем-нибудь интересным и набрать приключений на голову и колючек под хвост. Он начал скитаться в поисках собственного предназначения, чтобы понять, чего он вообще хочет от жизни и какую судьбу изберёт себе. Клементина утверждала, что каждый кот — творец своей судьбы, и Макс воспринял её слова невероятно серьёзно и поэтому отправился прочь. А здесь ему попадаются два кота, говорящие о каких-то племенах... это ли не судьба?

   — А я... тоже принесённый ветром? — эта фраза звучала очень красиво, и юнец улыбается этому, отметив про себя, что, видимо, племена не так сильно ненавидят чужаков, как о них говорят. Ну, или как минимум многие в племенах их не так ненавидят.

Подпись автора

я не забуду;
Месть — это блюдо,
которое едят горячим, обжигая рот.

"Предатель".
Белокрылый почти щёлкает зубами и едва сдерживается от того, чтобы ударить по полу хвостом: но лишь жмурится, шмыгает носом и не произносит ни слова, утопая в противном ознобе, периодически сменяющимся волнами жара. Со злорадством и неиссякаемой ревностью даже думает о том, что, если сдохнет за эту ночь, Тысячелистник никуда не сможет пойти, так и останется торчать в этом тупом амбаре со своим драгоценным Максом. И тут же спрашивает себя, а расстроится ли тот вообще? Или бросит взгляд на окоченевший труп, да и пойдет себе дальше? Обрадуется?
Лихорадочные мысли бесновались в голове палевого кота. Были ли они следствием болезни, обострения, либо же просто всплывшей вдруг на поверхность частью глашатая — это не имело большого значения для самого него сейчас: он чувствовал, будто бы остался наедине со своими проблемами, окруженный чужим непониманием и равнодушием.
Ничего. Он им докажет. Всем докажет.
Сжимается плотнее и прячет морду под хвостом. И в голове воспроизводит чужой вздох. Отчего-то от него становится вдруг слишком горько, обидно.
"Если бы не ты, я мог потерять сознание от истощения и задохнуться во сне, например".
"Ну да, ну да, а я здесь просто так".
В это самое мгновение хотелось просто встать и уйти подальше. Лапы слишком ныли. Да и в голове сплошной туман. Жаль лишь, что он не лишал Белокрылого слуха настолько, насколько лишал его хрупкого благоразумия и желания бороться за рациональность в своих суждениях. Да и мог ли бы он, видя, что брат никак не может оторваться от своего нового дружка, хочет потащить его с собой на край света?
Ему кажется, что они общаются целую вечность. Закрыв глаза, погруженный во мрак, он слышит их приглушенные голоса, и все никак не может провалиться в дрему, даже если борется за то, если сражается за каждый кусочек территории сна, до которого мог только ухватиться, но отступает с поражением, едва тело заходится в кашле.
Так проходит ночь, пронизанная болезнью физической и ментальной. Глашатаю кажется, что он так и не смог заснуть — по крайней мере, когда он просыпается, то не чувствует себя отдохнувшим — лишь более усталым и злым. Кажется, неожиданно роль "Хмуролистника" перешла ему. "Хмурокрылого", если сказать правильнее. Он чувствовал, как отступило тепло, когда целитель поднялся с места, слышал кашель, а вслед и голос, резанувший его по ушам.
Так не хотелось вставать. Но, почувствовав тычок, он наигранно зевнул и скосил на Тысячелистника взгляд, перевернувшись на спину, будто спрашивая, зачем тот его разбудил. Хотя в голове крутя скорее совсем иной вопрос.
— А я думал, метель будет длиться всю луну, — пробурчал он тихо, попытавшись отшутиться и сгладить положение дел, прежде чем скатиться на спину и все же подняться на слегка дрогнувшие лапы. Предки, как же он хотел на себя зарычать... может, и неудивительно, что целитель предпочитал сейчас компанию бродяжки? Зачем ему больной на хвосте, даже если это и больной — его брат.
Может, не будь Белокрылый слишком упрямым, он бы даже пустил все на самотек и впрямь позволил этим двоим идти без него. "Размечтались", — фраза, которая в противовес описывала действительность.
Он лишь пару раз скользнул шершавым языком по палевой шерсти, после чего поднялся на лапы, с прищуром озираясь по сторонам. Оставаться здесь не хотелось.
— Ну все, следуйте за мной, — мяукает он, задирая нос, прежде чем сделать шаг в сторону выхода.

-> Высокие скалы

Подпись автора

Tell me God almighty
If you don't like my presence
Why would you invite me?

Аватар by Горечь Звёзд

>> Небольшое болото

- Ура, ферма, мы дошли! - ликующе взвизгнул Дор, шагая к ферме. Вот где-где, а тут он ещё никогда не был, хотя и много слышал про фермера, про его куриц и коров, про ружьё и про тёплый амбар в котором много мышей. А теперь ему предстояло увидеть всё это своими глазами - подумать только!

Но сначала надо найти травы. Виновато поглядывая на Наводящую Ужас, котик важно прохаживается туда-сюда в поисках заветных трав. И... Ничего не находит. Снова поворачиваясь к своей спутнице, на этот раз уже с заметным отчаянием, домашний не выдерживает и начинает жаловаться:

- Я не знаю как эта трава выглядит. Я о ней только слышал, понимаешь? Просто не хочу рисковать, травы ведь бывают ого-го какие опасные! Ядовитые, словно змеи! - тараторит мелкий, с целью заговорить Наводящей Ужас зубы. Получается не очень, поэтому Дор начинает подумывать о побеге, как в другом в голову ему приходит прекрасная мысль.

- О, всё, вспомнил-вспомнил! Тут на ферме живут коровы и они - наш ключ к спасению! Травки, которые они едят нам и нужны! - принялся на ходу сочинять Дор. План его был прост - пока он с Наводящей Ужас будет собирать травы, ему выпадет возможность посмотреть на коров и тихонько сдристнуть.

Радостно помахивая хвостом, распушившийся от гордости Дор бежит вперёд, разыскивая неизвестных ему коров. Мурлыкая от удовольствия, рыжий украдкой поглядывает на Наводящую Ужас и снисходительно мурчит:

- Вот и чтобы ты без меня делала...

Сначала всё идёт сравнительно хорошо. Наводящая Ужас даже не орёт на него и не шипит, а лишь раздражённо фыркает. Видимо поняла, что заткнуть его не получится. Дор в свою очередь лишь довольно улыбается, по наивности ещё не зная, что ему не долго осталось улыбаться...

— О, привет! А мы тут с Дорианом пришли отжать у вас траву! — как бы между делом, дерзит коровам Наводящая Ужас. "Она самоубийца, это точно..." - мелькает в голове Дориана запоздалая мысль. "Теперь я знаю кем хочу стать, когда вырасту!" - восторженно думает котик, и не дожидаясь пока коровы надают им копытами по рожам, подхватывает звонким голосом:

— Да-а! Мы пришли отжа- — громкая речь Дора прерывается неожиданным вмешательством в его жизнь Наводящей Ужас, - та довольно бесцеремонно хватает его за шкирку и показывает коровам. Охренев от такой неслыханной наглости и ущемлении его свободы, котёнок начинает с утроенной силой брыкаться и пинаться, не переставая при этом кричать.

— ОТПУСТИ МЕНЯ!! А ЕСЛИ ЭТИ КОРОВЫ МЕНЯ УБЬЮТ?! ДА ОНИ ЖЕ ИЗ МЕНЯ ЛЕПЁШКУ СДЕЛАЮТ!! ОТПУСТИ МЕНЯ-Я!! ОТПУСТИ!!! — визжит Дориан так, как ещё никогда не визжал. Размахивая лапами как сумасшедший, котёнок не перестаёт кричать, и замолкает только когда ему всё таки удаётся освободиться. Совершенно ошалелый от всего происходящего, Дор молниеносно кидается практически под корову, хватает пучок травы и, зажав заветную зелень в зубах, бежит куда глаза глядят.

А глаза его глядят куда-то явно ни туда, потому что через пять секунд он с громим "Бу-бум!" ударяется головой о стенку амбара. Покачиваясь на совершенно ватных лапах, Дор лишь крепче сжимает травы в зубах и забегает в сарай, благо дверь открыта.

"Интересно, Наводящая Ужас побежит за мной или нет? Наверно, побежит, и тогда уж точно меня прибьёт." - размышляет рыжий, опустившись на пол амбара. Ладно, тут должны быть мыши, может удастся её ими задобрить? Она же любит есть, и он любит есть, и вообще скоро пора ужинать.

Решив этот вопрос, Дор принимается за дело, и уже через несколько минут возвращается к входу в амбар, с зажатой в зубах мышкой.

— Угощайся. Травы в углу, поделим пополам, хорошо? — елейным голосом предлагает Дор и поспешно ретируется, отправляясь за второй порцией. Поймав ещё парочку, он садится рядом с ней, скидывая свой улов возле трав и осторожно спрашивает:

- Зачем ты это сделала?!

— А ты умеешь говорить менее приторным голосом?

— Кто знает! - беспечно отвечает в ответ Дор, начиная трапезу. Нет всё таки классно иногда вот так вот прогуляться! Пусть и в компании немного странных личностей, пусть и не без приключений, но эта прогулка в конечном счёте помогла котику размять лапы и узнать о мире гораздо больше, чем он знал ещё вчера.

— Необязательно было представлять меня таким образом! - сердито фыркает в ответ на слова Наводящей Ужас котёнок. Растянувшись на тёплой соломе, он, сытый и довольный, переворачивается на спину и начинает забавно дёргать лапками.

— Классно так лежать, а? - мурлычет он, перекатываясь на живот и озорно поглядывая на свою спутницу. Полежав так ещё немного, Дор наконец не выдерживает (ну не может он лежать ничего не делая, ну шило у него в пятой точке!) и выдаёт первое что пришло в голову:

— А почему ты травки не берёшь?

Наводящая Ужас берёт травы, и он с удовлетворением берёт свою порцию. Травы... О, травы оказывается настоящей горечью и кислятиной! Поморщившись, Дор с усилием проглатывает противную траву и с ужасом смотрит на чёрную. Затем грустно кивает головой, и уже ни на что не надеясь заедает всё это остатками ужина.

— Знаешь, - замечает он, глядя на Наводящую Ужас чуть сонным взглядом. — Я думаю, мне уже пора возвращаться домой. Мои двуногие меня заждались... Да и я устал. Если хочешь, приходи потом в гости, я живу в доме с яблоневым садом. Там ещё качели есть. Короче найдёшь.

Котёнок громко зевает вовсю пасть, демонстрируя свой "угрожающий" оскал, и встаёт с пола, готовый отправляться домой. Дойдя до дверей сарая, Дор оборачивается и махает на прощание хвостом, прежде чем убежать.

— Приходи потом ещё! Я тебя со своими друзьями познакомлю. - он смотрит на неё, и улыбается, но уже как-то более серьёзно. — Я буду ждать.

>> Деревня

→ Смешанный лес

     «Крылатое насекомое. Хмпф!»
Пару сезонов тому назад совсем юный Саранчишка, открыв для себя значение данного ему имени, очень расстроился. Он пыжился, выпячивал грудь и настаивал на том, что во время Рассветного оперения поймает не меньше чем орла, затмив этим поступком невзрачность своего имени. Но затем, увидев как сверстники гордятся своими именами и стараются им соответствовать, Саранчишка обиделся и сменил тактику. Теперь он утверждал, что саранча — не просто букашка, а существо, которому не найти равных среди прочего зверья. Она и прыгает так, как не сумеет ни одна лягушка, и своим полчищем яростно сметает целые поля травы. Саранчишка заставлял себя верить в это и гордиться именем, но предательская мысль «эх, почему им было не назвать меня птицей» неустанно возвращалась к нему. И даже теперь, спустя полгода с тех пор, как Саранчишка лишился связи с родным племенем и его традициями, он снова мечтал быть высоколётным орлом, а не какой-то там букашкой. 

     Саранчишка добрёл до окраины леса и прищурился от сверкнувшего лучика света. Ему захотелось высушить промоченные утренней росой лапы. Для этой цели, казалось, ничто не подходит лучше обработанных полей с короткой травой, которые поблескивали на солнце впереди. После боя с Маром он потерял уверенность в своих прыжках и не обращал внимания на запахи птиц; ему ли тягаться с ними на ветвях? Иногда Саранчишке казалось, что он даже не похож на небесных. Иначе почему Мар так легко уворачивался от его прыжков? И ветки уходили из-под его лап, стоило ему хоть немного потерять равновесие? Саранчишка не хотел признавать, что объяснение крылось в его искалеченном хвосте, который не мог помочь ему балансировать. Он был уверен, что научился жить с этой травмой так же, как до неё. Но иногда ему на мгновение-другое казалось, что его хвост длиннее, чем есть на самом деле. Саранчишка пытался коснуться им бока, и когда ничего не происходило, чувствовал накатывающую горечь.

     Его страшно раздражало собственное уныние и то, что он так всерьёз воспринял слова из какого-то глупого сна. Сон! Своя голова, порой, была хуже любых поучений от Мара. Сам себе надумал оскорбление, сам оскорбился. Не могло же быть такое, что кто-нибудь пришёл в его сон? При всей самоуверенности Саранчишка не верил в то, что уже заслужил, чтобы его посещали предки. А что насчет мечты о возвращении дома? С того дня, когда Мар без труда одолел и уложил его, Саранчишка больше не упоминал об этом. И ему самому было от этого противно. Неужели его мечта настолько слабая, что он так легко от неё откажется? А даже если не откажется, что он может поделать этими дурацкими короткими лапками? Среди изгнанников никто не поддерживал его. Даже Мар. Саранчишка начинал своё восхождение на гору с глубокого оврага под ней. И даже до первых скал добраться не мог, неизменно поскальзываясь на грязи сырого склона и падая вниз. У него не было ни идей, ни силы, ни поддержки. Только упрямое желание. И даже оно грозило растаять, раствориться в полученных им синяках! У него не было ничего!

     Злобно пнув камешек, Саранчишка следом за ним выбрался на поле. Он знал, что к ферме и загону с квохчущими перьевыми комками лучше не подходить. Ему и не хотелось: впервые увидев их неуклюжие тела и недоразвитые крылья, Саранчишка с презрением отказался звать их птицами. Разве это добыча? Однажды, правда, петух клюнул его в нос, но Саранчишка предпочитал делать вид, что такого никогда не было. В общем, к курам он не подходил, зато мог себе позволить гулять у амбара. Двуногими не возбранялась ловля мышей — Саранчишка видел, что они портят припасы и оставляют помёт в бережно сложенном сене. Он, однако, редко ловил здесь мышей, несмотря на соблазн. Ведь это было чересчур выгодно для двуногих. Гоняют кошек, не кормят, так ещё и от мышей их избавляй задарма!

     Сегодняшним днём, впрочем, ему захотелось отведать чего-нибудь свежего, а ловить глупых амбарных мышей всяко легче, чем птиц да белок. Саранчишка прогуливался у амбара, потираясь о деревянную ограду, оставляя свой запах и шерстинки. Он не любил гнёзда двуногих, поэтому откладывал заход внутрь так долго, как только мог. В процессе потирания об ограду он уловил взглядом движение сбоку и заметил крысу, деловито обходящую стену амбара. Всё внутри него встрепенулось. Крыса была крупной, куда больше каких-то там жалких мышей. Он поймает её, принесёт домой и Мар признает его! А даже если не признает, наверняка Саранчишка заметит хоть какой-то блеск в его пасмурном взгляде.

     Со всех лап Саранчишка помчался прямиком на крысу и прыгнул на неё. Они с крысой сцепились в кряхтяще-пищащий клубок и катались по траве, пока та не оттолкнулась от брюха Саранчишки лапами и не метнулась прочь. Молодой кот негодующе взвыл и рванул за ней. Крыса добежала до стены амбара и исчезла в тёмной дыре, ведущей не то внутрь, не то в какой-то подвал. Саранчишка не решился лезть в темноту следом за крысой. Обиженно зашипев, он засунул обе передние лапы в дыру так глубоко, как смог.

     О, удача улыбнулась ему! Округлое, тёплое, мягкое и шерстяное — не что иное, как тельце крысы! Саранчишка покрепче обхватил добычу лапами и потянул на себя изо всех сил. Крыса оказалась до странного тяжелой и не хотела легко вытягиваться из дыры, словно хорошенько вросшая в землю репка. Но Саранчишка поднатужился и решающим рывком вытянул... голову.

     «Г о л о в а»
Косматая башка смотрела на него глазами двух разных цветов и улыбалась. Саранчишка от удивления потерял дар речи, но голову не выпустил, позабыв, что головы обычно держатся на шеях и не падают обратно в дыры, если разжать лапы.
— Эй, ты не крыса! — наконец возмутился Саранчишка, почувствовав себя обманутым. — Я ловил крысу, а ты..? Да что ты вообще такое? Ожившая пыль?
Он потянул за голову, пытаясь вытащить всё оставшееся внутри дыры, но у него не хватило силёнок.
— Где. Крыса?

     Полный возмущения, Саранчишка на всякий случай покрепче сжал лапами щёки головы.

разрыв → смешанный лес

Отредактировано Саранчишка (2023-09-14 17:54:25)

Подпись автора

«Он сыплет снег подобно летящим вниз крылатым, и ниспадение его — как опускающаяся саранча»

[Солнечные холмы]
Они так хорошо вместе шли, и Скива уже почти успокоилась...
— Не нужно меня держать, я умею ходить. Дошла же как-то до этого леса.
Упс. Забыли.
Скива как ужаленная тут же отпрыгнула от Регинлейв, со стыдом и ужасом уставившись на нее.
- П-прости, я не хотела, я, просто, мне с тобой спокойней было, прости, прости, прости... - затараторила она, вся горя со стыда. Вот же глупая неумеха!
И вот они у фермы. У той самой, где когда-то проходила Скива с друзьями. Только вот... Как то по другому она смотрелась.
- Кажется, мы с другой стороны шли.., - неуверенно протянула она. Скива не то, чтобы сильно засматривалась на ферму, когда проходила здесь в прошлый раз, но все же они явно находились к ней под другим углом.
— Ладно, может перекусить хочешь? Могу поймать нам что-нибудь для обеда.
- Я, я сама могу! - воскликнула кошечка, не желая, чтобы ее принимали за абсолютно беспомощную. Регинлейв уже и так много для нее делает, не хватало только, чтобы еще и охотилась за нее.
И Скива уверенно зашагала к увиденным впереди курам. А что, она вне города не жила, что эти птицы Двуногим принадлежат - не додумалась, а значит и об опасности охоты на них не знает. Вот и решила поймать одну такую жирненькую, вкусненькую тушку.

Подпись автора

Охотиться Скива немного умела - отец учил в городе, а на природе во время путешествия научила Импа. Так что поймать курочку ей труда не составило! У Скивы о запаха мяса аж слюнки потекли, ела-то она последний раз давно. Но нет, это для Регинлейв! Она ей так помогает, должна же Скива ее хоть немного отблагодарить!
Так что, кошечка поднесла тушку новой знакомой, положив перед ней и немного отступив назад. Нет, она тоже поест, но позже, когда Регинлейв отведает курочки. А пока что можно и поболтать, правда?
- А, - смущенной кашлянув, кошка, смотря на курочку, - на саму Регинлейв она все еще так и не смотрела, смущенная, что выступает тут в роли чуть ли не котенка, которому помогают найти маму, - А откуда вы? В смысле, ы просто мимо проходили, или живете здесь, или... - еще больше смутившись, что выпрашивает тут личное, Скива сбилась и замолчала. Дааа, неловко как-то вышло.

Подпись автора

История Регинлейв про клан была интересной и... В чем-то даже похожей на жизнь самой Скивы, хотя, конечно, различий была намного больше.
- Стала против воли.
Скива тихонько ойкнула, услыхав, что ее новую знакомую насильно заставили быть той, кем она не хотела. Значит, не такой уж у них и хороший клан был! Не то, что друзья Скивы! Но она это говорить не станет, это не культурно...
- А сама ты где и как родилась?
Упс. Следовало догадаться, что ее тоже спросят о происхождении. А вспоминать прошлое Скиве ну вот совсем-совсем не хотелось! Так что, смущенно прижав уши, она выдала сильно урезанную версию.
- Я тоже из города, не знаю, того же или нет. Но ни о каком клане не слышала. Родилась на улице, потом прибилась к Импе и остальным моим друзьям. Знаешь, нас с сестрой в детстве мама рассказывала о землях, где когда-то жили наши предки, жили счастливо, как одна дружная семья. Когда я познакомилась с моими друзьями, оказалось, что им тоже рассказывали такие истории, представляешь! А ведь наши семьи совсем не были знакомы! Мы поняли, что действительно являемся потомками хозяев тех земель и решили отправиться в путешествие, чтобы найти их. Ну и собственно, просто проходили здесь мимо, когда я... Ну, это ты уже знаешь.
Уф, вроде бы нигде не спалилась, что в ее прошлом все было не так уж гладко. Вроде.

Подпись автора