Соловей все же изволил явиться, какая неожиданность, тоже один! Это можно было уже считать сегодняшней традицией? Узнать, что лишились поддержки и другие племена, было на удивление приятно. Его оставила одна лишь Змеешейка, врагов же стало куда меньше. Лишь речные не соизволили почтить их своим присутствием. Цикута надеялся, что по серьезной причине. И, судя по скрывшемуся в тоннеле Солоду, сыт по горло этой ночью был не только он.
Не оглядываясь на других целителей, Цикута нырнул за сумрачным следом в неестественно холодную тьму. Не в первый и не в последний раз он испытывал на своей шкуре потустороннее влияние Звездного племени. Не котенок уже, чтобы его это впечатлило.
И вот он, Лунный Камень собственной персоной. Лишь на мгновение Цикута задумался, не стоит ли претворить свою угрозу в жизнь, но... У Лунного Камня, пожалуй, даже для него слишком. Коснувшись носом холодной поверхности, целитель провалился в темноту.
– Цикута, – раздался до боли знакомый голос за спиной. Без прежней улыбки и легкой насмешки, он был неожиданно холоден. И его обладательница вызывала в нем теперь довольно смешанные чувства.
– Я весь внимание, – ответил целитель, открывая глаза, и тут же сощурился от яркого звездного света. И как они здесь живут... Не живут.
– Ох, не такого преемника я растила... – проворчала себе под нос его предшественница, – но что сделано то сделано. Сейчас я могу лишь предупредить... – и рыжая потянулась носом к носу бывшего ученика.
Цикута отпрянул, словно ошпаренный.
– Ну уж нет. Если не можешь сказать ничего полезного, значит, я зря трачу время. Воздержись от нравоучений, знаю я ваши штучки!
– Право твое. Но помни, каждый твой шаг оставляет круги на воде, – бесстрастно мяукнула кошка, скрываясь в высокой сверкающей траве. Цикута выдохнул и прикрыл глаза. Какой воде, они на пустоши живут... А, к псу под хвост. Теперь он должен проснуться. Но вместо этого над ухом раздался леденящий душу вой.
Ощетинившись, Цикута резко вскинул голову и не обнаружил вокруг себя сверкающих звездных угодий. Перед ним простиралось настоящее поле битвы. Залитое кровью, заполоненное визжащими извивающимися телами и до жуткого реальное. Предки постарались на славу. Он должен испытывать трепет, да?
Вересковый подавил нахлынувшее раздражение. "Твое право", как же. Раз уж предложили, так досматривай до конца! И пусть этот ад больше походил на ночной кошмар какого-нибудь Сойки, Цикуте лицезреть эту бойню было тоже неприятно. Особенно неприятно эта картина прошлась когтями по эгоизму ветрового, когда он разглядел в мертвых телах морды своих соплеменников. Но не ужасом, а яростью были эти когти. Как-то уж слишком это "предупреждение" пересекалось со словами Солода.
"Просто отлично... Стоп, а где Шелест?"
И вот теперь ему стало не до шуток. Подорвавшись с места, Цикута на негнущихся лапах помчался сквозь дерущихся котов. Брата не было. Нигде.
"Даже если это сон... Не могли же они просто забыть предводителя?"
Возможно, он должен был радоваться, не найдя родного черного меха в этой бойне. Но вместо этого сознание медленно, но верно затапливал ужас. Уж лучше раненный. С этим он справится. Но Шелест не может просто не существовать!
Мечась от тела к телу, Цикута чувствовал, словно сходит с ума. Не может так быть! Он узнавал всех, кого угодно... Не его. Вдруг один кот поднял на него взгляд. Это не был его соплеменник. Не из живых. Недобро сверкающие глаза Льна пронзили целителя насквозь, – Ты! – а пушистый кот уже скрылся в толпе. Цикута поспешил за ним, но лапы скользили в крови и цеплялись за еще теплые тела, не давая и шанса на успех. – Стой! Ты должен ответить мне, где Шелест Звезд! Я должен найти брата!
Ответом ему была лишь тишина да холод Лунного Камня. Аудиенция была окончена. Цикута с трудом встал, поежившись от мгновение назад сковавшего его ужаса. Вот ведь нелепость. Знал же, что все ненастоящее. Так откуда эти чувства?
Порой наставники слишком переигрывают, пугая своих учеников. Или это вмешался Лен? Не желая больше тратить на что-то столь нелепое еще больше времени, Цикута покинул священное место, но страх назойливой тенью последовал за ним.
[Через пустоши домой]
