НАЧАЛО

  Много времени минуло с тех пор, как Шорох в последний раз оглядел родной лагерь и без лишних раздумий покинул племя, где его хотели лишить жизни. Бродяжья доля бывала нелёгкой, зато ему больше не требовалось заботиться о других, что соответствовало его одинокой натуре. Шорох не жалел о своём выборе: те, кто не ценил его и был готов убить за мелкий проступок, не были достойны и жить рядом с ним. Шорох знал, что Крыса — последний, кто пожелал бы навредить Сумрачному племени, и рвать шкуру существа настолько нелепого и трогательно живущего в своём мирке, за конфликт нескольких самодовольных нахалов — не то, на что он хочет тратить свои силы. Так Шорох видел войну.

  Ему не хватало, пожалуй, четырёх огромных дубов, которые своей тихой мудростью затмевали собранный вместе ум всех кошачьих племён. Когда пятеро котов, вообразившие себя вершителями чужих судеб, топтали лапами бурую кору, Шорох смотрел на это как на грязноватую пошлость, до которой дубам-великанам нет никакого дела. Что теперь думали о Шорохе предки? Разделяли мнение бывших соплеменников? Однако же ни карающей молнии, ни страшной болезни на него не снизошло. Шорох считал это одобрением.

  В один из промозглых дней Шорох укрылся от ветра и вьюги в чьей-то норе. Ему не было дела до хозяина; за луны странствий привык, что многие укрытия пусты, а их былые хозяева лежат в земле или бродят далеко отсюда. Шороху нередко снилось, что он снова оказался на землях племён и вынужден сражаться с толпами враждебных котов. Но в тот день ему не снилось ничего, он был согрет собственным теплом и крепко спал, когда чья-то лапа неосторожно наступила на него, свернувшегося клубком.

  Ещё толком не проснувшись, Шорох обхватил непрошенного гостя передними лапами и как следует отпинал задними, выдрав пару клоков шерсти. Он не стал ранить пришельца до крови, и тот, вырвавшись из его лап, ретировался.

  Шорох вздохнул и потянулся. Кончики лап нервно подрагивали, сердце колотилось — не самое приятное пробуждение. К тому же, в норе стало сыро от принесённого на лапах снега. Выбравшись наружу, Шорох заметил, что незнакомец выронил какие-то листья и стебельки, и теперь они беспорядочно валялись, разбросанные возле норы. «Подстилку из них соорудить хотел?» — лениво подумал Шорох и, наклонившись, понюхал один лист. Пахло резковато и не очень приятно.

  Преследовать побитого кота Шорох не стал — вместо этого пошёл по следам, которыми тот вышел к месту, где он спал. Шорох нередко так делал, и порой попадалось что-то интересное.       

  Он прошёл довольно далеко. Когда уже не осталось ни малейшего сохранившегося следа, хотел свернуть и поохотиться, но свежий порыв ветра принёс кое-что интересное. Запах кота, непохожий на те, которые Шорох чуял раньше. Он, казалось, пах почти всем на свете. Будь рядом Крыса, он наверняка бы сказал, что так может пахнуть какой-нибудь пронырливый енот, накинувший кошачью шкуру. Но Крысы рядом не было, и пришлось Шороху додумывать самому.

  Не придавая особого значения тому что делает, Шорох пошёл по следу. Ему просто захотелось взглянуть на обладателя этого запаха. Несмотря на самодостаточность, Шорох всё-таки был уроженцем племени, и порой его тянуло на контакт. Особенно после недели-другой одиноких скитаний, когда даже запаха кошачьего не попадалось, и он невольно начинал скучать по себе подобным. 

  «И всё же, это не енот в кошачьей шкуре»
Запах привёл его к знакомой формы следам на снегу, и Шорох спокойно пошёл по ним, даже не стараясь как-то скрываться.

 
  Заметив впереди кошачью фигурку, не торопящуюся спасаться бегством, Шорох прибавил шагу. Он не следил, идёт ли с подветренной стороны, и его не волновало, мог ли случайный порыв донести до незнакомца запах. Почует? Заметит? Убежит? И ладно, невелика потеря. Ведь всё это лишь забавы ради. 

  Но кот, услышав похрустывание шагов Шороха по суховатому снегу, остановился и повернулся в его сторону. В нескольких лисьих хвостах от преследуемого Шорох замер и осмотрел кота тяжелым скуповатым на эмоции взглядом. Он не старался выглядеть ни вежливым, ни агрессивным — он был кот, которому нечего терять и у которого нет причин «поддерживать образ», заводить связи или волноваться за какую-то репутацию.

  Шорох не понял, кто заговорил первым — незнакомец или его улыбка.
— Вы? — он стрельнул мимолётным взглядом себе за спину — не зашёл ли кто сзади? — Я здесь один. Шорох.
Шорох никак не мог взять в толк — искренна ли учтивость этого кота со... свалявшейся шерстью? Закрученной? Буроватая шубка напомнила Шороху мех овец, стадо которых ему пришлось обходить, когда он бежал прочь от земель племени Ветра.

— Я выслеживал тебя, — честно признался Шорох. — Ты интересно пахнешь. И выглядишь.
Его тон мог показаться грубоватым, но небольшой проницательности хватило бы, чтобы понять: он не вкладывает в слова той грубости, с которой они могли прозвучать. В нём словно какой-то ком одичалости, выставленный как барьер к общению.

  — Пытаешься походить на овцу? — он укоризненно покачал головой, косматая грива колыхнулась. — Когти можно было спрятать и получше.
И что теперь? Шорох удовлетворил любопытство. Он должен развернуться и пойти прочь? Но он потерян, совершенно потерян, и продолжает стоять на месте, потому что земля не нуждается в его шагах. Его так внезапно окатило осознанием собственной неприкаянности, сходной с несуществованием на свете, что он так и замер, глядя в точку, где расположены чужие зелёные глаза, но как бы мимо них. В действительности не было бы разницы, лежи он в земле или стой здесь, такой далёкий от родного дома и всего, что связывало его с суматошными событиями леса воителей.

  Родившийся в племени, Шорох не привык к странному обращению на «вы», но понимал, что у одиночек многое иначе, чем у воителей. Двуногих они зовут прямоходами или кожаными, а сезон Голых Деревьев у них — короткая, ёмкая «зи-ма». Вполне вероятно, думалось Шороху, обращение на «вы» — их способ чувствовать себя менее одинокими.

  — Вежливость... только слабому лестно считать, что его «много» — Шорох хотел фыркнуть, но получилось горьковато для насмешки. «Да и не друг ты мне» — он не стал говорить этого вслух, потому что отвык злиться на такие мелочи. Одиночество сделало его менее раздражительным. Обитая в племени, он куда чаще придирался к другим, цепляясь за простые слова.

  Шорох кивнул, подтверждая, что он Шорох. Он даже всмотрелся в морду Йоханна, ожидая, что какой-то черточкой тот переменится в лице. Ему почти хотелось, чтобы Карательный отряд вступил в сговор с одиночками, предложив им какую-нибудь награду за его голову. Жизнь стала бы сложнее, безусловно... но сейчас он и живым-то себя не чувствует. Существующим.

  Йоханн признался в своей травнической деятельности, хотя не только запах трав привлёк Шороха. Скорее сочетание, которое с трудом укладывалось в его голове. Многие бродяги пахли болезнью, мусором и нечистым жилищем. Запах Йоханна напоминал ему о доме... и не напоминал. Это не укладывалось в голове Шороха.

  «Рад знакомству, травник, выкладывает всё как на духу» — Шорох слегка оторопел от такого простодушного приёма. После вечно подозрительных племенных и опасливых одиночек Йоханн выглядел редким зверем и без своей кудрявой шёрстки. Может, Шорох просто забрёл в места, где так принято? Да нет, они оба здесь чужие.

  — Ты не намерен отвлекать меня от выслеживания тебя, Йоханн? — усмехнулся Шорох. «Можем продолжить». Он качнул головой и переступил с лапы на лапу. «Будто я так похож на кота, у которого есть дела».

  — Ты пахнешь Гнилью, — сказал Шорох и тут же поморщился, осознавая, что выйдет недопонимание. — Там, где я жил, Гнилью звали место, куда двуногие складывают свой хлам. Я встречал бродяг, которые пахли крысиными объедками оттуда, но ты — чем-то другим. Странными вещами, которые двуногие раскидывают, чтобы свести нас с ума. Лёгкими шуршалками, в которых застревает голова, шкурами невиданных чудищ, о которые удобно точить когти — всяким таким. 
Он рассерженно нахмурился, потому что не любил объяснять, да ещё и не чувствовал, что объяснил хорошо. Шорох поднял взгляд к небу и по положению светлого пятна попытался определить, где находится его бывший дом.

  — На этих землях не очень опасно, и нет устоявшихся правил. Но если дойдёшь до огромной Гремящей тропы, за ней лежат территории племён. Будешь ли ты побит или накормлен — зависит от того, к какому из них попал.

  Шорох приподнял уголок рта в тусклой усмешке.

  — Но на твоём месте я бы не доверял этим зажравшимся мордам.

извиняюсь за долгий пост!!! был прижат экзаменами,,,

Йоханн пожал плечами на слова о том, что он "считает, что его много". Это, конечно, далеко от правды... В части, что он считает, что его много. Да и он не считает себя слабым, по крайней мере в любых других аспектах, кроме физического Можно быть слабым морально или умственно и это гораздо страшнее, чем быть неспособным дать кому-то в рожу. Йоханн слаб физически, но силача без мозгов и он уделать может. Да и кто угодно, любой оборванец с помойки таких способен обвести вокруг лапы!

— А зачем? Ты уже меня нашел, поздновато отвлекать. Опоздалый маневр вряд ли принесет пользу, если только я не решу нырнуть в снег словно лисица. Да и пока что мы лишь беседуем, верно? А чего в таком случае мне скрываться?

Шорох был все также молчалив, и решил заговорить он нескоро и... на его слова Йоханн вновь опешил. Надо же, как часто незнакомец выдает что-то удивляющее или просто выбивающее из колеи. Гнилью? Это была попытка оскорбить? Вот те раз, да его пришли с грязью мешать?! Потрясающе! Йоханн бы с радостью высказал здоровяку все, что он думает о такой грубости, но его остановило банальное здравомыслие: его кот одной лапой к земле прибьет. Возможно при этом случайно убив.

И вдруг кот продолжил и негодование Йоханна сменилось нервным смехом - надо же... Какие интересные сравнения.

— Уважаемый! В... Ты говоришь о свалке? Ах, извиняюсь, я умолчал о втором своем хобби - видите ли, я заядлый барахольщик. Обожаю таскать всякие вещицы в свои логова, у меня достаточно большая коллекция самых разных вещей... Некоторые достаточно обычные, их легко было найти, но другие - достать было той еще задачей, — Йоханн мягко улыбнулся. — Люди, несмотря на свою забавность и некоторую странность, вряд ли разбрасываются своими вещами для сведения котов с ума. Скорее просто их небережливость и неразумность берет над ними верх. Такие же вещи лежат и в их домах, а иногда они ими пользуются - носят в них еду, что-то высматривают в казалось бы бессмысленной "шуршалке".

Йоханн знал о чему говорит. Он нередко ради вещиц пробирался в человеческие дома, поэтому вживую наблюдал за использованием некоторых вещей. Но, увы, предназначение многих так и оставалось загадкой...

Надо же, племена... Звучит также интересно, как и опасно и Йоханну стоит учитывать это. Он хотел бы пойти на ту самую гниль, несмотря на брезгливость, но что-то ему подсказывало, что кот жил как раз рядом с этими "племенами"... Йоханн задумчиво повернул голову и увидел третьего кота! Откуда?! Опешив, он подскочил и вздыбил шерсть - как он его не услышал?! Это что ещё за манеры подходить и как ни в чем ни бывало подсаживаться чтоб развесить уши?

— Ох, моё бедное сердце, — трагически выдохнул кудрявый и сел обратно, поспешно приглаживая шерсть. — Здравствуй... друг. Моё имя Йоханн.

Видимо кот также безобидный. Йоханн повёл ухом и повернулся к Шороху.

— Я тоже заинтересован, как и наш появившийся из ниоткуда гость. Я знаком с правилами некоторых группировок и мне интересно, по каким законам живут эти "племена".

Отредактировано Йоханн (2022-12-22 18:40:59)

  — Я не друг и не приятель ни одному из вас. Я Шорох.

- Как скажешь, - легко согласился Лютер.

Он ни в друзьях, ни в приятелях дефицита не испытывал никогда, да и без этого большинство котов относились к Лютеру крайне приветливо, потому что его появление обычно сулило для них хорошие новости. Неоднократно он сталкивался и вовсе с тем, что его имя и броское описание "бурый бродяга в шипастом ошейнике" было знакомо тому, с кем он впервые в жизни начинал диалог. Поэтому если Шорох хочет держать социальную дистанцию, ничего: на то, как с ним общались коты, Лютеру было по большей части всё равно, конечно, пока никто никого не слал в одно всем известное теплое место.

Внимательно слушая рассказ Шороха, Лютер приподнял брови, демонстрируя свою заинтересованность самым простым и самым ярким образом. Значит, это то же самое, что было и у него.

В голову Лютеру закралось одно маленькое подозрение. То, как звучал Шорох, походило либо на слова пострадавшего от произвола огромной группы, чувствующей свою безопасность, либо на того, кто раньше был частью этой группы сам. В пользу последнего говорило то, как хорошо он разбирается в характерах, вере и внутренней структуре. Лютер не винил и не осуждал его за злость, которая звучала в его голосе. Шороху, возможно, крупно повезло, что из всех бродяг, которым он выбрал доверить это знание, он доверил его Лютеру.

- Ты знаешь, я и сам родом из такой группы. Мы себя называли Клан Густых Лесов и было там всё устроено примерно так же, разве что сам по себе клан был гораздо более камерный. Камерный, знаешь, маленький. Всего котов 10-15, большинство друг другу родственники. Я свою группу покинул сам, потому что, как ты сказал? Жизнь бесприютной шавки я не променяю ни на что на свете. Нужда в крове и защите - выдумка, когда под лапами у тебя дорога в целый мир. Поверь мне, вокруг достаточно еды для всех: особенно если тебе нет необходимости отдавать пойманное голодному рту неблагодарного соклановца, который усы бы тебе все выдернул и выколол ими же глаза, но правила велят ему сказать "спасибо" и скушать, что принесли. Про защиту я молчу и вовсе. Не припомню, чтобы за годы моей жизни мне хоть раз пришлось бы пострадать из-за того, что у меня отняли, не знаю... нору, которую я тут нашёл? Да ради всего сущего, я найду другую. Я найду дупло. Я найду человека, который разрешит мне переночевать возле его коров за то, что я поймал пару мышей в помещении, где он хранит сено. Присмотрись к тому, что тебя окружает, найди настоящих друзей и то, что тебе дорого самому, и ты поймёшь, что ни одна бесприютная шавка не захочет жаловаться на свою жизнь, если научится ею распоряжаться.

Лютер пожал плечами, завершая сказанное. Он не собирался в чем-то убеждать Шороха, но в свою защиту пару слов сказать хотелось. Лютер никогда не понимал тех, кто сетует на то, что лишился дома такого, как описывал Шорох. По его мнению, избавление от участия в этом цирке - огромное благо и лучший подарок. С другой стороны, если только тебе не угрожает опасность в лице огромного количества твоих бывших "друзей", готовых прийти за тобой и убить.

- А ты сам из которого из них? Из этих племен, я имею в виду. Не расскажешь, что случилось? Я слышу, как ты про это говоришь: тебя явно связывает с ними что-то неприятное. Я мог бы тебе помочь. Это моё хобби, - Лютер подмигнул Шороху.

В его глазах бывший племенной мог заметить искреннее любопытство и отпечаток страсти к возможным приключениям. Лютер, словно юная девочка, играющая в детектива, обожал копаться в каких-то незнакомых ему историях жизней, складывать в голове паззлы и вычислять преступника... а если его можно еще и наказать потом, чтобы до конца жизни седел при воспоминании об одном только имени Лютера...

Отредактировано Лютер (2022-12-24 16:06:25)

[ Поле у дороги -> ]

   Пятнистый котишка едва смог добраться до Солнечных Холмов и взобраться на них — уж больно тяжело было идти, держа в зубах кролика, весившего чуть ли не больше, чем он сам. Однако выглядел он вполне себе довольным и держал на губах улыбку. Когда же Шрам заговорил с ним, Нагито выплюнул тушу из пасти и повернулся к черношкурому одиночке, дружелюбно ("Ещё раз спасибо за кролика!") подняв хвост.

   — До встречи! Берегите себя, — искренне сказал он и поволок кролика дальше.

   Однако чем дальше он шёл, тем больше в его душу закрадывалось едкое сомнение. О Сумрачные коты, а если это ловушка? Если кролик отравлен или ещё что-то? Отойдя подальше от нового знакомого и убедившись, что он ушёл достаточно далеко, чтобы его не видеть, Нагито спрятался за каким-то холмиком и уселся, задумчиво уставившись на добычу. Ему не хотелось тормошить кролика сейчас, без Мара и остальных. Тем более он будет казаться эгоистом, если начнёт есть его сам, но иного выхода проверить, отравлена ли туша, нет. Пахнет она вроде нормально... но если это яд, который не пахнет?
   Поэтому бродяга сначала лизнул бок кролика и чуть-чуть подождал. Вроде мутить не начало. Потом он осторожно куснул ухо мёртвого зверька и, оторвав от него небольшой кусок, чтобы было как можно менее заметно, пожевал. Желудок свело, но не от отравы, а от долгожданной пищи, и Нагито захотелось накинуться на кролика и сожрать его самому, но он силой воли убедил себя не делать этого и, скрепя сердце, пошёл туда, где он в последний раз видел своих некогда соплеменников.

[ -> Небольшое болото ]

Подпись автора

в конце концов, мне дела нету,
решишь ли ты, что я с приветом иль нет...

   Склонность Йоханна уходить в сторону от темы навевала Шороху ощущение липкого, навязчивого сна. Вороны, сороки? Он сам уже пожалел, что упомянул про хорька, ибо с каждым словом Йоханн становился похож на него всё больше: хитрее, пронырливее и клыкастее. Шорох фыркнул и мотнул гривастой головой. «Сам за своими воронами следи, чудак»

   — Назови мне хоть одного кота, который может заставить огонь вспыхнуть, — Йоханн так рьяно защищал двуногих, что Шороху показалось, будто одиночка просто хочет переспорить его.
— Любой кот из Звёздного племени, — спокойно ответил он. — И огонь, и молнию, и дерево тебе на голову опрокинет.

   — Если любопытно - я могу продемонстрировать некоторые их творения.
Шорох задумался и приподнял взгляд, зацепив кусочек серого неба. Он и правду нуждался кое в чём, но не был уверен, что у Йоханна есть такое. Иначе его, вероятно, здесь бы не было.
— У тебя есть «творение», которым можно быстро и легко убить кота? — Шорох остановил на бродяге холодный, пристальный взгляд. У двуногих больше разрушительной мощи, чем у простых котов, это он понимает. Быть может, с помощью Йоханна он использует эту мощь против захвативших племена тиранов? Что, если сами предки навели Шороха на запах этого кота?

   — Ты не понимаешь, с чем имеешь дело, — сказал он Лютеру, не восприняв всерьёз Клан Густых Лесов, про который тот рассказал. — Можно собрать хоть сотню окрестных оборванцев, и это не будет «племенем».
Оба бродячих кота упорно защищали свою вольную жизнь, и Шорох понимал, что это логично. Они привыкли жить так. Для них это истина. Ни от кого не зависеть, не пытаться ни с кем ужиться. Эти двое не поймут Шороха. По большому счёту, ему нет смысла даже объяснять им, что такое «племя» — для них это всё равно что круг, начерченный когтями на снегу; нечто плоское и нереалистичное.

   «Присмотрись, найди друзей». Шороху стало почти смешно. Всё это так мелко, так поверхностно. Нуждайся он в компании, она у него давным-давно была бы. Неужели эти двое видят в нём обиженного на жизнь, брошенного всеми дурачка?

   — Вольная жизнь не наказание, этим предводителям стоит пожелать вовсе не её, а... скажем, оказаться в одной яме и драться друг с другом за последний кусок еды.
Шорох ухмыльнулся, оценив мысль Йоханна. Наказание жестокое, но вполне справедливое. Однако...
— Идея неплохая, но тогда они просто бесполезно сдохнут. А я хочу, чтобы они накрепко запомнили, каково это — защищать собственную шкуру, а не прятаться за чужими хвостами и помощью звёзд.
И всё же, слова лукавого кота навели Шороха на мысль: вместо кровопролитных войн предводитель мог бы посылать своего самого кровожадного и охочего до драки подчиненного сразиться в той самой «яме» за тот самый «кусок еды». И пусть эти прихвостни калечат друг друга, пока остальные живут нормальной жизнью.

   — А ты сам из которого из них? Из этих племен, я имею в виду.
Лютеру стало интересно, что связывает Шороха с племенами, да и Йоханн прислушался.
— Тебе не нужно знать откуда я, — беззлобно сказал он, констатируя это как факт. — И не советую называть моё имя племенным. Если Карательный отряд узнает что ты связан со мной, тебя схватят и выпытают всё, что ты обо мне знаешь, — Шорох неприязненно оскалился, вспомнив методы, которыми каратели вызнавали, почему он отказался сражаться. — А раз ты не убил меня при встрече, значит ты мой союзник и заслуживаешь смерти. Не жди от этих ребят большого ума.
«Может, безмозглый Карательный отряд и вправду достоин попасть в яму Йоханна. С тухлой крысой в качестве последнего куска еды»
— Мне нет дела до твоей жизни, просто не хочу давать им возможность упиться ещё чьей-нибудь кровью.

   Лютер альтруистично готов был ему помочь, но помочь чем? Отвести его в какой-нибудь Клан Густых Лесов, в котором даже сам, как считал Шорох, побрезговал остаться? Может переплести втроём хвосты и назваться друзьями? Лютер правда считает, что такому как Шорох не хватает крова и друзей? Он не выглядит ни голодным, ни побитым. А вот Лютер не внушал Шороху ощущения надёжности: множественные шрамы намекали на то, что Лютер частенько бывал бит. Он не производил впечатление забияки и любителя драк, а значит не нападал, а сам получал взбучку от других. Лютер отталкивал бывшего воителя своей внешностью. Да и колючий ошейник на нём, казалось Шороху, должен вонять дохлой коровой — или из кого вырезана эта полоска кожи? — и линялой старой шерстью. Даже за самую вкусную мышь он не прижался бы к шее этого бродяги и не лёг спать рядом.

   — Помочь мне. Дай-ка подумать. Пять предводителей. У каждого девять жизней. Если сможешь убить их сорок раз, оставив каждому по одной плешивой жизни, можешь добавить помощь мне в свою «коллекцию», — саркастично высказал Шорох. — Но советую сменить хобби на что-нибудь попроще, вроде сбора ошмётков двуногих.
Теперь насмешливый взгляд коснулся уже Йоханна.

Отредактировано Шорох (2023-01-12 04:16:09)

Разбитая церковь

Погода и впрямь располагала пройтись. Тепло ощущалось все больше, и скорее всего, весна была не за горами. Радостно и одновременно не очень. Идея то у него конечно великолепная, а вот реализация ее была непростой. Эти земли были такими странными, они кишели котами и одновременно с тем, порой казалось что тут вообще никто не живет. А может быть Катару просто не посчастливилось найти их.
- Видела когда-нибудь больших копытных? Типа лошадей, но с рогами. - поинтересовался здоровяк, покосившись на Трактор рядом, - В местах откуда я пришел, они называются оленями. Странные звери, но меня почему-то завораживает их вид. В особенности рога, не похожие на коровьи или бараньи. Более мощные, изогнутые. Прям как ветви у деревьев. - пока он рассказывал ей о своих занятных познаниях окружающего мира, на глаза попалось небольшой участок с деревьями. А самое главное, что возле одного из них, лежало что-то белесое напоминающее кости.
Катар задержав взгляд на этой белизне, потом глянул на Трактор и кивнул ей головой в сторону деревьев.
- Кажется, мне повезло найти то что я хотел, - довольно протянул котяра подбираясь неспешным шагом к, как позже выяснится, целому черепу! Что это за животное такое понять было сложно, все-таки Катар был просто котом, но тот факт, что находка была крупная его радовало. Примерно это он и подумывал раздобыть для их нового жилища.
- Интересно откуда он тут. - вслух озвучил он как бы мысль, но на самом деле просто поддерживал контакт с Трактор, чтобы та не скучала.

- Вероятно ты права, по крайней мере это самый очевидный расклад, - кивнул здоровяк переворачивая лапой черепушку. Рога на ней имелись, но маленькие, увиденные назад, малость выгнутые. Если бы Катар проводил больше времени на фермах, он бы узнал, что это козлиная голова. Ну точнее, часть ее. Но коту было достаточно того, что он имел все шансы утащить ее в свою нору, и соорудить что-то вроде места, где бы эта штука могла украсить собой церковь. Декорации нужный элемент в быту. Это он понял, когда посещал различные дома двуногих, где можно насмотреться всякого.
- В любом случае, повезло что он попался нам. Нужно отнести это в наше логово. Опережая твой вопрос, отвечу, что такой вот я любитель, притащить чего-то эдакое в свое жилище. Возможно потому, что некоторое время жил у разных кожаных, а там столько всяких безделушек. Подумал, что наверное это неплохая идея..А может я просто падок на всякие вещицы. - хмыкнул котяра, пробуя взять череп за рог и приподнять.
Найти вещь полбеды. А вот отнести ее куда тебе надо, вот это уже испытание. С одной стороны, вроде не тяжело, а с другой...тащить это как-то вовсе неудобно. Опустив часть черепа на землю, Катар фыркнул.
- Вот жеж. И как бы его утащить. Просто так нести неудобно, даже если понесем вдвоем. - он почесал лапой за ухом, - Есть идеи?
Вообще-то ему было интересно послушать что может предложить Трактор. Он мог бы и сам, но раз уж с ним дамочка, тем более такая хитрая, почему бы не посмотреть на что она способна.

На небольшую историю спутницы о  разбитых вещах Катар глухо засмеялся. Знакомо, очень даже. Вообще Трактор ему нравилась все больше, она была хороша как внешне, так и темпераментом.
- Могу себе представить. - согласно кивнул пушистый, подумав в очередной раз о том, как же ему повезло найти именно эту кошку. В будущем, если она не вздумает смотать удочки и унести свой шикарный рыжий зад подальше, она станет отличной партией. А вместе с ней ему будет нечего опасаться...если конечно все получится. Хорошо когда ты большой, а еще лучше, когда вас таких двое.
- С тобой куда угодно. Тем более погода как нельзя кстати для прогулок. - проурчал Катар, вполне себе охотно зашагав рядом с Трак. Было интересно что же она такого придумала, ну и заодно, лишний раз провести время вот так было очень приятным моментом. Коих Катар не ощущал уже давненько. Или это просто весна?

Деревня

таймскип
Жучка недолго ещё провела время в этом лагере у какого-то там Мара. Она так и не поняла, отчего Нагито считает его важным и мудрым, сам Нагито казался ей более надёжным. И забавным. Как никак это он ей помог. И она была благодарна.
В конце концов пятнистый знакомый в какой-то момент всё же повёл ее в… честно сказать, она не знала. В плане, да, она понимала, что там, куда ее ведут, вроде много котов и свобода. Лесная выглядит и правда позаманчивее помоек и вездесущих Двуногих, которых не поймёшь. А жила она с ними под боком долго.
Надо сказать, Жучка уже привыкла к долгому пути и лесным запахам. И дичь тут выглядела аппетитнее, чем в каменных стенах деревни. Кошечку бросало в дрожь от одного только воспоминания о холодных одиноких голодных деньках. Но один урок из всего этого она усвоила. Жучка не сомневается: мама была права. Выживать одной невозможно тоскливо и тяжело. Она попыталась. Всего один день. Не помогло. Зато когда она встретила Нагито, всё вдруг заиграло новыми красками и появилась надежда.
Решено! Всеми способами, которыми возможно, когда я дойду до этой… ммм общины, я буду стараться подружиться со всеми. Иначе я пропаду.
Жучка тут осмотрелась и удивлённо вздохнула, оглядывая холмы и дикий лес вдалеке:
— И здесь живут коты? Очень красиво… Но что мне нужно делать?

Подпись автора

Как оказалось, коты не совсем здесь живут, а вскоре появилось и пояснение:
  — Неподалёку отсюда живут два племени... племя Ветра и племя Теней. В племени Ветра живут ловкие коты, они бегают по пустошам и ловят кроликов... а племя Теней живёт на болотах и в хвойных лесах, дружат с тьмой и умеют хорошо прятаться...
Да уж, ну и выбор. Жучка задумалась. При мысли о пустошах бросило в дрожь, кошечка представить себе не могла, как будет жить на голой местности, продуваемой со всех сторон. Гонять кроликов? Признаться, она не уверена, что самая быстрая, хоть и самая красивая.
А второе племя? Теней? Ну и название! Правда, она уже была в лесу и знакома с тенями елей. Болота немного пугали, но в чем, если честно разница между жизнью в этом племени и в деревне, в которой они с матерью пытались выживать? Опасности - есть. Тёмные закоулки - есть. Плюс группа котов, способная помочь и защитить, и свобода леса.
Как ни странно это не звучало, но Жучке больше вериться, что она сможет ужиться в племени Теней, чем на пустошах. А ещё опасности хвойного леса сподвигло ее к мысли, что те коты сильнее. А закон жизни гласит: будь с теми, кто сильнее. Так сможешь выжить и сам станешь сильнее. Короче, племя Теней звучало пугающе, но в то же время интригующе. А уж если прийдётся доказывать, что она достойна вступить в племя, то в лесу, похожем на ее старую жизнь, у Жучки больше шансов проявить себя. Ну и самое главное: она будет в лесу, а не на голой местности.
Так что, подумав, кошечка заявила:
— Племя Теней звучит как то, с чем я справлюсь. Пустоши и беготня точно не по мне. — тут в голову девчушки прилетела мысль, и Жучка обернулась к Нагито с удивлённой мордой, — А ты откуда знаешь про эти племена? Встречал их? Они не агрессивны?
Сразу же после встречи с этими племенами проливать кровь ей точно не хотелось. Не так она представляла себе поиски своего нового дома.

Отредактировано Жучка (2023-07-12 19:04:16)

Подпись автора

  — Да... пересекался пару раз, — Жучка заинтересовано склоняет голову набок и внимательно разглядывает собеседника, — И Мар тоже рассказывал... а агрессивные ли они... каждый член племени разный. Кто-то злой, кто-то не злой.
Кошечка выдохнула с облегчением. Раз так, значит ей может попасться и второй такой Нагито. Главное - себя в глазах других не уронить. Жучка озорно ухмыляется такой своей мысли: она в себе уверена после Нагито и Мара. Но дрожь предвкушения (или страха) присутствует, так что девчушка нервно дёргает роскошным хвостиком.
  — А... ты никогда не встречала, случаем, домашнюю кошку? Красивую такую... Юри звать... — внезапно подаёт голос знакомый.
Это заставляет её посмотреть на Нагито растеряно, Жучка такого вопроса вообще не ожидала. Кошечка немного простояла в ступоре честно пытаясь вспомнить, но информации было маловато.
— Прости, не могу вспомнить, но имя точно незнакомое. Я домашних то почти не видела, — пристыжает отвечает она, лажу чутка прижимаешь ушки.
Да и где взяться этим домашним в тех местах? Они и не заговаривали, только глядели свысока. Да и вообще, Мама всегда говорила подальше от игрушек Двуногих держаться.
Всё ещё пребывая в растерянности, кошечка зашагала за Нагито.
>> опасный поворот Гремящей Тропы <<

Отредактировано Жучка (2023-07-13 14:20:54)

Подпись автора

из неизвестных мест

В ночи полнолуния Лис решительно не мог спать. Даже если он и знал, что Совет случался не каждую луну, огромный светлый глаз посреди ночного неба никак не давал ему провалиться в блаженное забытье, так что в такие ночи Лис выходил на своеобразную охоту. Не только за дичью, но и приключениями, ради одной простой цели - отвлечься.

Незаметный, как тень, Лис скользил по холмам в поисках чего-то, сам не зная, чего. Его зеленый взгляд бесцельно блуждал по траве и цветам, пока неожиданно не наткнулся на светлое пятно. Прищурившись, Лис разглядел, что это был кот - судя по всему, огромный кот. Со свертком в зубах. Травы путника? Племенной?

Черношкурый свернул в сторону незнакомца. Вскоре он смог разглядеть путника получше, и удостоверился в своих догадках - сверток действительно напоминал то, с чем целители отпускают своих воинов в дальний путь. Но что он тут делает? Разве сегодня не Ночь Совета?.. Лис покосился на полную луну, все так же неотрывно следившую за ними своим огромным белесым глазом. Что ж, Совет не каждую луну. Может, этот глашатай или целитель или предводитель шел куда-то по своим делам.

Жаль, что у Лиса в груди уже свербило любопытство. Ему не отделаться теперь.

Не особо скрываясь, но и не выдавая себя намерено, черношкурый подошел ближе.

- Доброй ночи, путник! - поздоровался он вполне безобидно. Глаза его не обманули, воитель и впрямь был великанских размеров. А еще от него пахло племенем Ветра.

Подпись автора

I'm left without a choice
And without a doubt
Guess the pack of wolves is swimming with the shark now
I've gotta make you bleed
I need to see you drown
But before you go, I need to make you learn how

Ruthlessness is mercy upon ourselves