Наступила очередь Лисозуба, так что рыжешкурому пришлось освобождать место. Хотя Львинорык по-прежнему пытался не признавать тот факт, что сомнения насчёт его ответа становились навязчивее, желание взглянуть на реакцию брата всё-таки переломило раздутую до откровенного неприличия гордость. Однако, стоило янтарным глазам переместиться на чернильный силуэт, как тот безучастно проскользнул мимо родственника, даже не сочтя необходимым обратить на него внимание. Ощутив мгновенное замешательство, старший застыл на месте и нахмурил брови. Младший не подал никакой реакции на него, просто проигнорировал, будто бы перед ним был не его же родственник, а... пустое место?
Да, привыкать к таким особенностям поведения плута уж точно не молодому воителю, - считай, засранец с самого измальства под его боком находился, заставив изжить всякого рода ужас, на проворачивание которого была только способна его трикстерская натура, - потому и удивляться, как в первый раз, исполин уж давно перестал, когда в какой-то момент чернильного вновь переклинивало на резкую смену эмоций без каких-либо разъяснений причин. Правда, какой бы нормой это ни стало, ничего хорошего такое не предвещало. Если так подумать, то лучшее решение в его положении - это как минимум быть настороже.
"А может, кому-то бы стоило начать обмозговывать немного более важные вещи?" - казалось, он даже услышал, как это было произнесено слишком знакомым, пропитанным колкостью насквозь голосом. Действительно, знай бы сейчас Лисозуб знал мысли Львинорыка, то, несомненно, поднял бы их на смех. Ещё и наглости бы поднабрался, дабы назвать исполина последней бестолочью, выбравшим весьма подходящее время накручивать себя Чертополох пойми чем. Хмыкнув и заметно повеселев, Львинорык прошёл вперёд и сел рядом с Тучезвёздом, но, к сожалению, от дальнейшей речи брата растерял всякую забаву. Впрочем, как и окончательно угасшую уверенность в своём предположении: слова зеленоглазого были подкреплены убедительными доводами и в принципе звучали куда логичней. Конечно, умственное превосходство младшего было признано воителем давно, с ним он ещё мог смириться. Но не в такой ситуации. Не когда их обоих слушал предводитель, оценивал их подготовку и то, насколько они хороши как его преемники, достойны ли они его ожиданий и надежд. И от мысли, что только что увалень продемонстрировал худшие опасения на этот счёт, причём первым и с громким треском, внутри всё холодело, точно от затаённого в глубинах души страха. Казалось бы, из него воитель выходил такой, что под колебание поставить было невозможно ни его смелость, ни решительность - в логово лисье ведь сунулся бы, дважды не думая, что подтолкнуло бы многих счесть, будто бы боязнь он отринул от себя как нечто ненужное, едва выкатившись из материнской утробы.
И всё же это было не так.
Мрачные догадки касательно себя не развеяли и комментарии Тучезвёзда, ведь он, стоило Лусозубу закончить говорить и спуститься к брату, не поспешил озвучивать что-либо и просто стал расхаживать вокруг внуков. По выражению кремовой морды рыжешкурый так и не смог понять, что именно чувствовал касательно всего этого дед, поэтому оставил всякие попытки сделать это. Однако то, как безмолвно тот наматывал вокруг них круги в раздумьях, отчего-то напомнило старшему хищника, что властно обходил свою обречённую на погибель жертву, явно зная, на чьей стороне было превосходство. И, стоило признаться, данное сравнение не то чтобы сняло напряжение. Скорее лишь посильнее стянуло его в тугой узел.
- Что же мне с вами делать? - наконец подал голос Тучезвёзд. Ещё раз взглянув на него, Львинорык пересёкся с его взглядом и пожалел об этом - там, в самой глубине чужих глаз, цвета точно такого же, как и его, он отчётливо видел недобрый блеск. Ох, предки. - Вы специально? Дразните так меня? Или что? Вы понимаете, что вы - сплошное разочарование, ни одного правильного решения за весь день. Я ведь даже подсказку дал! - повышенный тон неприятно резанул по ушам молодого воителя, едва удержавшегося от того, чтобы вжать голову в плечи, поджать хвост и зажмуриться, словно маленький котёнок, выслушивающий выговор за свою большую оплошность. Под шкурой чувствовался горячий жар, накатывающийся на обладателя ярко-рыжего меха волнами. Стыд перекрыл ему воздух. Лучше было засунуть смерть-ягод себе в глотку, чем видеть, с каким выражением морды смотрел на него лидер. И после этого понимать, что удалось если не удовлетворить чужие упования, то разочаровать, как было только возможно - и предводителя, видевшего в рыжешкуром потенциал, и самого себя, приложившего недостаточно усилий.
- Мы поступим так: Львинорык, ты, очевидно, уже отвык от того, что голова на плечах тебе нужна для чего-то кроме еды, так что пора за тебя снова взяться.
"Надо было стараться лучше. Непростительная ошибка, особенно для меня." - Львинорык никогда не отличался завышенными требованиями к чужим успехам и давить ни на кого ими не смел. Разве что на себя. Он к этому привык. Так надо, справляться со всем он был просто обязан. О другом выборе речи нет и не будет.
- Отныне ты будешь нашим вторым глашатаем, будешь слушаться во всем Острого Когтя, учиться думать, слушаться меня, слушать меня и его, распределять патрули, учиться здравому смыслу и стратегии. - глаза верзилы тут же расширились и с удивлением метнулись на Тучезвёзда. В иных обстоятельствах его мысли были бы напрочь забиты новостью о своей новой должности и нескончаемой радости, вызванной предвкушением, сколько же привилегий теперь было в его распоряжении и сколько уважения от других его бы поджидало у порога лагеря, однако сейчас разум возвращался только к одному.
Второй шанс. Тучезвёзд дал ему второй шанс на исправление. Он теперь не может снова подвести его.
- Не разочаруй, пожалуйста, еще раз. Прошу тебя, - воитель опустил голову и, пробормотав под нос что-то вроде "Больше такого не повторится", снова сконцентрировался на выговоре деда. Если честно, причина того, почему предполагаемый союз с Грозовым племенем никак не мог рассматриваться во внимание, был всё столь же неясен, даже когда подошло завершение объяснений (ну схожесть и схожесть, разве деревья на их территориях как-то мешают сотрудничеству между племенами?). Однако самая ошеломительная часть наступила тогда, когда предводитель вынес вердикт Лисозубу.
- До следующего Совета ты не возглавишь ни один патруль, ни одну вылазку, никуда не отправишься один.
Глаза старшего тут же шокированно устремились на кремового кота, - о чём он вообще говорит? - а потом на брата, чтобы встретить взаимное непонимание. Ни шагу без надзора... Ну нет, это уже слишком. Тучезвёзд мог придумать любое иное решение сложившийся, по его мнению, проблемы. Найти к ней более гуманный подход, а не этот.
Это же полное безумие.
- Туч... - разгорлапаниться как следует верзила не успел: лидер, в последний раз окинув горе-преемников уставшим взглядом, отвернулся и покинул их, не ожидая никаких пререканий.
На поляне воцарилась гробовая тишина. Львинорык прокручивал приговор предводителя, но не понимал, как его комментировать и как реагировать.

Отредактировано Львинорык (2022-01-21 23:49:24)

Подпись автора

I walk with the noise
It's reaching out of me
I talk to the walls
Face my devils
When I'm losing my touch — the terror, the terror

Колосолап хмуро зыркает на Воду: чем это ему слово “жопа” не нравится? Нежные чувства, что ли, задевает?

– А что, теперь жопу надо называть ягодицами, а хрен пенисом? – сначало дерзко и как бы с наездом спрашивает Колосолап, но в итоге просто закатывает глаза, дергая плечами. Вот реально ведь трепетный, как девка. – Ладно, забей. Ты раньше времени себе могилу не рой, нормально все со мной будет. Это уродам из Небесного племени волноваться надо. Но их-то тебе спасать не придется.

Звездная Скопа собирает на Совет эту... как ее… дилигацию. Колосолап самодовольно фыркает: его-то, само собой, берут. Вытянув шею, он поверх голов соплеменников типа незаметно высматривает одну мохнатую (с холодами она распушилась еще сильнее, хотя серьезно, куда уж больше) серую спину, но ничего не находит. Подстава. Хотя ему так-то насрать. Не пришла и хрен с ней.

Тухлый выползает на своей карачке, чтобы всех обосрать – ну, этому-то Колосолап не удивляется не капли. Он же у него блох выковыривал. Знает уже, что тот совсем поехавший и слушать его не стоит, а то реально прибить недолго.

Словестный понос хрыч прерывает только на пожрать. Может, еще на поспать – но Колосолап нисколько не сомневается, что во сне тот кроет всех дерьмом ничуть не меньше, чем во время бодрствования. Нахрен Звездную Скопу злить? Неудивительно, что та мигом звереет. Все, что у остальных выходит из-под хвоста, у Тухлого вываливается из пасти.

– Полз бы ты в свою нору, дед, – хмуро говорит Колосолап, презрительно скривившись. – Пожри там, или поспи, Золотую Розу за задницу полапай. Ну, в слова поиграй, или чем вы там, старейшины, развлекаетесь. Я не для того у тебя поллуны клещей выкусывал, чтобы тебе Звездная Скопа башку оторвала.

Не всерьез же та собирается Тухлого выгнать. Куда тот поползет? Только что подыхать. Типа, Колосолап вообще ни разу Тухлому его всратый характер не оправдывает. Что тот охренел, никто не сомневается. Но не выкинет ведь реально Звездная Скопа древнего, как само Звездное племя, калеку. Неадекватного, притом – всем же ясно, что крышей дед поехал давно и надолго. Неудивительно – Колосолап бы тоже свихнулся, останься без трех конечностей. Такое натурально только в страшном сне присниться может.

А Звездная Скопа, понятно, психанула, что ее обсирают, ну и навоняла на Тухлого в ответ. С Колосолапом тоже бывает: он как взбесится, обязательно скажет чего-нибудь тупое, и жалеет после. Потому что, типа, не имел в виду ничего такого. Но это ж потом хрен объяснишь. Он угрюмо палит на Совушку, но та смотрит в другую стороны. Колосолап раздраженно выдыхает воздух носом и прется вслед за остальными на Совет.

|Совет

Переход: Из разрыва

Несмотря на то, что путь по не прекращающим расти сугробам до реки и без того оказался достаточно тяжким - что не шаг - то валяние в снегу по самое брюхо… - дорога обратно и вовсе оказалась сродни настоящей пытке: мало того, что бешено летящие навстречу хлопья по-прежнему липли к щекам, приставали к ресницам и забивались в самом носу, неприятно щекоча и покалывая нёбо, так ещё и массивная туша пойманной где-то в камышах куропатки еле-еле волочилась по заваленной белой массой тропке, то и дело выскальзывая из пасти; сжимай-не сжимай ты челюсти на жирной птичьей шее - толку абсолютный ноль. Да и когти… до сих пор ужасно ныли. Напару с висками - хорошо бы было вновь наведаться к Осоке, наверное - у неё-то точно найдутся подходящие травы от всех этих дурацких… болей. С другой стороны - палки с паутиной наглухо замело сугробами, а на первый взгляд лишь раздражающий и мешающий снег оказался не таким уж и бесполезным: засунешь туда лапы - и вроде как становится чуть легче; он холодит подушечки и даже как-то приятно щиплет ушиб. Может, само пройдёт - всё же не стоит целительницу беспокоить по пустякам всяким: ей, стало быть, и последней беседы хватило по самое горло… С Совушки тоже разговоров достаточно.

Начало лагеря удалось опознать лишь по внезапно большому кучному скоплению разноцветных пятен - и по хоть и едва слышимому из-за низвергающегося с небес снега, но с детства привычному ушам возбуждённому гомону; о, вон и бежевая шуба утопавшего с речки первым Колосолапа мелькнула где-то меж двумя куда менее яркими соплеменнеческими шкурами - тот, само собой, времени зря не терял, раз и его характерный голос изредка проскакивал среди непрекращающейся общей какофонии и отдавался противным жужжанием в голове и горьким, сухим комом в глотке… И этой треклятой резью в пальцах. Аж тошно - благо, обжигающий сбитый коготь холод хоть немного отвлекал внимание от неотступающей боли; да вот только башку-то в сугроб не засунешь - а пульсирует она так, будто по ней смачно треснули широкой массивной лапой - как, скажем, у братьев - привычно, конечно, но всё ещё очень неприятно и как-то зло.

Угрюмо хохлясь на кучу с добычей - та было заметно мельче обычного, - Совушка небрежно бросает куропаткину тушу, усаживается чуть поодаль от своей тяжёлой ноши и сводит брови к переносице: дурной разум всё никак не отпускали эти колосолаповы слова, этот противный звон, это гнетущее… предчувствие. Этот грудной камень, что так и не рассосался после очередной болтовни с Осокой; как не закроешь глаза - перед мордой тут же возникает смазанная картина, в голове скрежещущим эхом застучит одна-единственная фраза; да и она… безголосая. Аж злость берёт - и не та, что заставляет лапы наливаться силой, а сердце - кровью; скорее та, что верно утягивает за собой на самое дно… Злость неведомая, ревущая - та, что гораздо сильнее скребущего глотку желания от всей души так послать брата - и этот тупой снег, и этот нескончаемый галдёж - куда… подальше. Да даже думать об этом было невыносимо стыдно и зло. Пора бы, всё-таки, этот тугой клубок мыслей распутать - а то уже опротивела его ужасная навязчивость…

Все мигом притихли - залившее поляну молчание, прерываемое лишь редким завыванием ветра, ощущалось как-то… совсем неестественно, - когда Звёздная Скопа, приковыляв откуда-то из зарослей на своих оставшихся троих, вновь принялась толкать свою длиннющую речь из-за непроглядной белой стены - правда, удержать предводительские слова в голове оказалось достаточно тяжело: в ушах стоял не то пронзительный звон, не то странный, навязчивый гул, не то… не столь важно, короче. Это, скорее всего, из-за непрекращающегося снегопада - поди разбери что-нибудь в такую лютую метель, когда в лицо со всей силы задувает слепящая белизна, а зубы предательски постукивают от пробирающей до самой кости неприятной дрожи - да и та не от холода вовсе, а от вот этой вот противной мокроты и слякоти… В общем, надо было выдвигаться к Четырём Деревьям - некогда статичная толпа вновь заволновалась, где-то среди сугробов хрипловатым басом разорался Тусклый, а перед носом опять замаячили пёстрые шкуры соплеменников. Мелькала и знакомая бурая - было бы неплохо в этой толчее держаться наставницы, всё же; а то потеряет ещё - и выйдет как всегда… неловко.

– Утконосая, - бубнит и отчаянно щурится Совушка, тщательнее выглядывая старшую в хаотичном скопище котов, - Я здесь… За тобой иду.

Переход: Совет

Отредактировано Совушка (2022-01-28 12:23:02)

Звёздная Скопа что-то долго. На реку не смогли они нормально сходить из-за метели. Но пару птичек, голубей там и воробьёв, они смогли поймать. Пока возвращались, котик успел промёрзнуть до костей. Его шерсть была мокрая, на ней остались снежинки, которые прилипли и шерсть стала жёсткой и колючей. Дабы дойти, он поначалу прыгал по сугробам, как кролик, а затем замедлил ход и шёл устало с тяжёлой ношей. Лапы утопали в снегу, он был похож на огромный сугроб, а ещё котик нигде не видел сестру. Крольчонок как только дошёл до лагеря, сразу положил дичь, отошёл на пару шагов, лёг и начал отдыхать. Однако спать не хотелось вовсе. Мальчик устало вздохнул и скучающе ждал Звёздную Скопу. Она всё не возвращалась. Фоновым шумом для него пронеслась ссора Луковицы с Водой. О предстоящей драке он не думал, он скорее ждал весёлого Совета, сестру и, главное, отдыха. Шли минуты, долгие, долгие минуты… И она наконец пришла! Начала речь. Ну, что? Всё, собственно, понятно. Устало встав он направился вперёд за предводительницей и, вроде бы, разглядел в этой назойливой метели силуэт сестры. Над поляной разнёсся глупый монолог Тусклого. Глупый старик. О чём он только думал? Кара, конечно, довольно быстро снизошла до деда. Но такое наказание… не было ли слишком жёстким, нет?
Крольчонок ускорился дабы догнать сестру и понять, она ли это. Это была Зайка. Он шепнул ей:
— Как думаешь, она это не всерьёз? Как он выживет?! Или он теперь предатель и изгой?
Ушки мальчишки были от испуга и непонимания прижаты к затылку, голос звучал надрывисто, в глазах можно было прочесть буйство эмоций. Но каким бы ни был ответ, он его воспримет серьёзно и не будет ныть. Крольчонок сам так решил и так будет. Он постарался ускорится, чтобы поскорее прийти на злосчастный Совет, и оглянулся на Зайку, слушая, что она ответит.
[Совет]

Отредактировано Крольчонок (2022-01-22 23:11:23)

>>> Таймскип <<<

Погода - просто мерзость. Ветер неприятно бил по морде, а снег то и дело пытался оказаться во всех местах - в ушах, шерсти, носу... Ученице приходилось постоянно встряхиваться и пушиться, чтобы хоть как-то сохранять приличный вид - впрочем, этого никто даже не заметит, кроме любимого братца, который, как назло, ушёл охотиться. Вообще-то это дело неплохое, грешно и ей не поймать что-нибудь съедобное вместе со своим наставником, а посему в лагерь вернулась она не с пустыми лапами, пускай в такую погоду охотиться - та ещё "забава". Но не голодать же соплеменникам, верно?

Пожалуй, мерзотнее было только настроение, воцарившееся на поляне - и это перед Советом! Будто у всех нервы сдавали и все желали загрызть друг друга по любому, даже малейшему, поводу. Зайка лишь фыркнула и отошла на край лагеря, стараясь не вовлекать себя в чужие конфликты - вот ещё, настроение перед первым её Советом портить! Хотя оно и так было испорчено - вместо мирных разговоров с котами из других племён о жизни, Речное племя готовится к потенциальной войнушке с Небесным племенем и племенем Ветра. Нет, оно-то вроде и правильно, но, может, хотя бы не в этот Совет?! Хватило уже нападения на их лагерь в прошлый, так зачем устраивать побоище и на этом... Ладно уж, это всё дела глупых нерациональных взрослых, которые не умеют сдерживать себя и не могут просто обменяться новостями в эту ночь.

Пушистая орава двинулась в сторону священной поляны, как сквозь вой метели прозвучал хриплый голос старейшины, но от его слов и плакать, и смеяться. Нет, он это правда всерьёз сказал? Или снег совсем засыпал ему мозги? А, может, маразм проснулся на старости лет? Правда, и наказание Тусклый за это получил - не совсем справедливое, на взгляд кошечки, излишне суровое для однолапого старика. Наверно, будь у него все четыре лапы на месте, давно бы ушёл сам. По-любому, до правления Звёздной Скопы и трава для него была зеленее, и рыба жирнее...

- Я... Я не знаю, - прошептала Зайка в ответ, прижимаясь к тёплому боку Крольчонка. Слова - это одно, а дело - совсем другое... Вот и как понять, что произойдёт на самом деле? Предводительница действительно готова выкинуть беззащитного старейшину, верой и правдой (наверно) служившего племени, или только так пугает? Вопросов много, а ответов нет. Может, грядущий Совет расставит всё на свои места. - Надеюсь, она не серьёзно, иначе это жестоко с её стороны!

>>> Совет

Сосновушка вздрогнула от неожиданности, когда к ней подошел кот.
Было видно, что Пепельный дым не собирался её пугать, поэтому кошечка быстро собралась и посмотрела на воителя.
– Все взрослые говорят, что всё очень плохо – Сосновушка невольно всхлипнула и запнулась.
–Мне страшно... Много кто говорит о войнах с племенами! Что с нами будет?
А вот тут Сосновушка откровенно заплакала. Действительно было и страшно, и больно. Что будет со мной, с семьёй, а с племенем? Говорили, что война это страшно... Я не хочу чтобы что-то случилось! Но я ничего не могу сделать!
Выговориться и вправду полезно. Поплакать, не бояться быть слабой – тоже круто. Сосновушка больше не хотела себя сковывать.
Я не хочу всего этого!..
Робко подняв голову на Пепельного дыма, кошечка посмотрела ему в глаза, будто ища защиты.
– Никто не может сказать, что всё будет хорошо! Это ведь только утешения!
Сосновушка еле говорила, нет, даже шептала.
Хоть она и не общалась с этим котом, он сразу показался ей добрым и надежным.
Да даже практически незнакомому коту высказаться легче, чем родителям! Не хочу доставлять им проблем... Жаль, что из-за меня Пепельный Дым задерживается...

– Все взрослые говорят, что всё очень плохо
– Мне страшно... Много кто говорит о войнах с племенами! Что с нами будет?
Пепельный смотрел на кошечку и видел как ей страшно и плохо от происходящего. Он переставил лапу так, чтобы прижимать Сосновушку.
– Никто не может сказать, что всё будет хорошо! Это ведь только утешения!
Пускай Пепельный Дым и не имел собственных котят, к его собственному удивлению он очень сильно переживал из-за того, что Совушка плакала. Он действовал и говорил уже на инстинктах, совершенно не думая ни о чём.
Лизнув кошечку в лоб он сказал:
- Я хотел бы сказать что всё будет хорошо, но как ты и сказала, это только утешения. Одно я знаю точно, мы все должны быть сильными! Если мы будем сильными, то никто из нас не пострадает. Именно по этому я хочу тебя попросить кое о чём. Будь сильной до тех пор пока я не вернусь, а когда я приду, то найду тебя и выслушаю всё что тебя гложет.
После этих слов он ещё раз лизнул Совушку в лоб и направился к выходу из лагеря чтобы догнать соплеменников. Уже подходя к выходу Пепельный обернулся, он посмотрел на Сосновушку, кивнул на прощание и рванул в догонку.

[Совет]

Борщевик что-то сказал. Горлица, погруженная в свои мысли о котятах и остальном, почти полностью его прослушала.

– Ага, –  кивнула она. Вроде как, тот собирался остаться. Не самая плохая мысль: кто-то ведь должен присмотреть за Холостом со старейшинами.

Горлица не знала, что чувствует, и предпочитала об этом не думать.

– Звездная Скопа хочет, чтобы мы отправились с котятами и королевами к дальним камышам, и переждали там до возвращения племени с Совета, – быстро пояснила она, выловив Песчанницу на выходе из детской. – Я только возьму с собой что-нибудь из добычи, и можно идти. Ты тоже, кстати, можешь захватить какую-нибудь полевку.

Осталось только найти Паучишку… или Креста, или Паука – Горлица не слишком хорошо разобрала отрывки разговора в детской. Ничего, она подождет. Рано или поздно кому-то придется обратиться к Паучишке. Где он, кстати?

Вытащив из кучи с добычей здоровенную куропатку, Горлица раз десять обошла лагерь, но мелкий засранец нигде не обнаружился. Знал же, что его будут искать. Обязательно было так прятаться? В такую метель своих лап не разглядишь, не то что спрятавшегося где-то котенка.

Птица в зубах была совсем свежая, но уже насквозь промерзшая. Никакого удовольствия тащить ее всю дорогу до камышей, но ночи сейчас длинные – пища им еще понадобятся. Горлица тихо сообщила Каменке о пропавшем сыне, еще раз проверила каждый куст лагеря, нашла только мерзнущую в палатке воинов плотвичку… Отряд уже вышел из лагеря, и одним предкам известно, куда мог подеваться Паучишка. Если до этого тревога напоминала обившиеся вокруг лап лианы водорослей, теперь она полноценной клешней сомкнулась на шее.

Плотвичка согласилась помочь: поискать Паучишку на территориях. Горлица не могла представить, чтобы кому-то пришло в голову сбегать в метель, пусть даже на Совет, но точно также она шесть лун назад не о нападении на лагерь – а ведь это не помешало тому случится.

– Он присоединится к нам чуть позже, – ответила она на вопрос Сказки о… значит, все же Кресте. Болтать Горлице совсем не хотелось: все ее силы и без того уходили на то, чтобы казаться спокойной.

|дальние камыши

Ветер откровенно завывал, вселяя в душу черного кота тягостное ожидание чего-то плохого. Пусть было кому стать ушами и глазами всего племени, но от Совета предводитель не ждал ничего хорошего. В его понимании все встречи племен - лишь празднество лицемерия, которое ещё и раскалывается в процессе, не в силах сдерживать бурлящую меж племенами ненависть. Ярко-зелёные глаза выследили расстановку сил по главной поляне, Зарницу Светоносный увел в нору, Радужку бы тоже стоило вернуть в детскую, как и... еще и дети Пшеницы вышли навстречу пурге. "Ветряки с рождения, даже со снежным ветром в ладах",- подумалось Шелесту Звёзд. Если троицу бесстрашных пушистиков мог бы прогнать назад к матери под бок Розмарин, то вот Радужка.
Кот решительно обратился к маленькой кошечке, решив не оставлять это на Бушующего Шторма:
-Радужка, тебе пора в детскую,- что бы не крутилось в юной головке, а помирать ей в метели нельзя давать.
Хотя быть может, было бы проще, если б холода прибрали маленькую смутную душу себе? Говорят именно сезон Голых Деревьев решает, кто достоин жить дальше, а кому пора отправиться в Звёздное племя, выясняя слабых и сильных котов. А тут такая бедовая голова, может и впрямь проще её вверить в лапы душ предков? Глядишь, они её речи поймут лучше.
Чёрный кот чуть отошёл в сторону, чтобы Бушующий Шторм закрепил указ Радужке с уходом в детскую, прежде чем отправиться на дело. А сам понаблюдает со стороны, чтобы пресечь возможное бегство навстречу схваченной морозом пустоши. "Или всё же, дать волю случаю и пустить дело на самотёк?"- в мыслях сразу возник образ того, как мелочь чудом выживает и приходится иметь дело с тем, чтобы объяснять свою невнимательность. "Тогда уж лучше бы удостоверится, что она не останется в живых",- так просто решил для себя сомнения Шелест Звёзд, без намёка на стыд о своих крамольных мыслях.
От темных размышлений отвлёк белый силуэт. Уловив то краем глаза, чёрный кот по началу подумал о том, что привиделось. Но нет, вот рядом с ним сидит Перламутр. Живая. И все такая же белая. Сейчас она казалась собранной из рассыпчатого свежевыпавшего снега. В снежинках её шубка теперь и сама почти стала мерцать. "Хорошо, что в племени есть белые воины, есть кому дичь загонять с большим успехом",- мимоходом подумалось предводителю.
-Совет кончится - утро точно станет хорошим,- рассудил Шелест Звёзд. Эта кошка... Он так и не привык к тому, что она приходит, чтобы поговорить не просто для дела. И вроде нагружает его нуждой говорить вслух больше желаемого. А с другой, с ней кот был не прочь лишний раз оборонить слово одну-другое. -Звёздные предки тоже не хотят их видеть,- заметил чернявый, приподняв морду навстречу падающим снежным хлопьям. -Хорошо бы, рыбожуи вмерзли в лед по-настоящему,- его голос бесстрастный, но Перламутр уже могла предположить, что Шелест Звёзд почти мечтает о таком раскладе. Враги. И лапы схвачены замерзшей водой. Той, что им кормилица и защитница. А ветряки использовали бы это для своей победы. "Хорошо бы."

Детская

Борщевик высунулся из палатки морщясь от летевшего в морду снега. Разминувшись с серой красоткой, пятнистый последовал в сторону палатки Осоки, как вдруг он застал весьма..любопытный разговор. Он успел к тому моменту, когда Тусклый высказался о Звездной Скопе. Юный кот остановившись заинтересованно навострил уши. Высказывание старейшины было весьма колким...однако, он был прав. Звездная Старуха порой бывает права, но зачастую, Борщевик едва-ли мог терпеть ее странные действия. Ярутка конечно частично повлияла на него, выбив всю прежнюю дурь, но это пожалуй было единственным с чем пятнистый никогда не был согласен с наставницей. Жаркие споры в какой-то момент прекратились, потому что клыкастый понял, что порой некоторые вещи держать при себе. Но явно не сейчас. Как минимум потому, что большая часть соплеменников вовсе с ума посходила, раз заулюлюкала в поддержку Скопы!

Борщевик поморщившись на высказывания каждого, кто был готов выгнать вон немощного старика.
- У них в головах просто водоросли вместо мозгов, - брякнул Борщ подходя к Тусклому, - Не обращай внимания. Я уверен, она еще успеет передумать. Ты пойдешь с нами в дальние камыши? Приказано всем покинуть лагерь. - просто сообщил он о распоряжениях предводительницы, после чего переминулся с лапы на лапу, воровато оглядывась на уходящих соплеменников, а потом негромко добавил.
- Если что, я на твоей стороне. И в обиду не дам, так и знай.
Подождав что старик ответит ему, Борщевик все-таки двинулся к изначально намеченной цели. Правда, уже без хорошего настроения.

Совсем уже?! Выгонять в метель искалеченного старика, который долгие луны бился за честь этого вонючего племени. Неужели старухе правда глаза колит настолько сильно, что она готова избавиться от каждого, кто с ней не согласен?? - зло думал клыкастый вздыбив короткую шерсть. Мысль о Лебедь, этой ненавистной ему кошке, которую он запомнил очень отчетливо вместе с ее ухажёром Ледоколом, вынудила Борщевика хлестнуть себя хвостом по боку. То как она поступила в отношении этой паршивки, это недостойной лисьей душонки, и то, как она ведет себя с Тусклым, разжигали в груди речного кота пожар.

Палатка целителя

/немного таймскип/

Он ненавидел кошек.
И каждый раз лишь получал повод утвердиться в своей ненависти.
Ноль сострадания к его ранам. Ноль внимания к нему, как к воину, который отстоял своё племя против ДВУХ врагов, посмевших вторгнуться на земли Речного племени! Дал в одну морду отпор прыгунам-уродам, выпнул и вот его награда??? Собрали с него краткую информацию о произошедшем, как ягоды с куста да и ушли.
Пену все оплакивали, хоть она и выжила. Лапу Скопы вообще провожали чуть ли не скорбным воем. Как возились и продолжают возится с Горлицей, пострадавшей от подлых кроликоедов.
И что получил он.
Хворост по кусочку скармливал растущую как на дрожжах обиду от несправедливости гневу. "Это происходит лишь потому, что во главе племени траханая во все щели кошка". Но он ничем себя не выдаст. Да, не весел, но это объясняется легко: он вынужден лечиться в палатке целительницы. Какой же воин будет рад просиживать здесь свою жизнь. Правильно? Правильно.
И снова разница отношения на морду. Как к Совушке, так Осока воркует и квохчет. А его осматривает, как почему-то кровоточащий пень, который бросить на произвол судьбы не позволяет какая-то мелочь. Шикарный хвост заметно дернулся, мягко хлопнув длинной шерстью по земле и мховой подстилке. Кошки ушли, целительница даже напоследок не дала никаких распоряжений. Даже не оглянулась напоследок. Будто в её палатке и не было никого. Песчаный воитель утробно и низко, пусть и тихо зарычал, выпуская когти в мох. "Что б вы все передохли, тупые вагины на ножках",- в сердцах проклял Хворост кошек.
На шум с главной поляны, здоровяк подошёл к выходу из палатки и чуть выглянул, это немного но отняло его от тягостных фантазий о том, как он отправляет всех кошек на дно реки. Но лишь на мгновение. Уже через некоторое время, это желание возгорелось по новой, а к красочным картинам в голове прибавились образы заключенных кошек не просто в реку, а под лед. Как они бьется головами и лапами о твердую полупрозрачную толщу мерзлой воды, не в силах пробиться наружу к воздуху. Хворост забил хвостом по земле, а после стал чуть расхаживать по палатке, не зная, куда деть бьющее из него ключом негодование.
Его прервали. И благо в этот раз не очередная прохвостка. А кто-то адекватный. Нормальный кот. а не мохнатая подстилка. Воин приземлил зад назад на свою подстилку.
-Я пришел за тобой чтобы..ну..помочь
Воин тяжело вздохнул. В компании Борщевика его гнев поулегся, вместо него на плечи навалилась тяжесть усталости от властвование тех, кого он презирает всей душой.
-Не думал, что до помощи мне будет кому-то дело,-эти слова срываются с языка раньше, чем кот останавливает себя. Но он недолго жалеет об этом. Все равно он в компании того, кто способен работать мозгами, а не дыркой под хвостом. -Да я уже в порядке,- здоровяк поднялся на лапы и побрел в сторону выхода. Он не морщился уже от боли, но передвигался тяжело, с явным усилием, из-за необходимости напрягать ослабшие мышцы. И только следующий вопрос мальца его остановил. Пушистый хвост снова заметно качнулся из стороны в сторону.
Хворост оглянулся на Борщевика да поглядел в сверкающие голубые глаза, отчасти завидуя смелости молодого воителя сказать о своих чувствах прямо. Только чуть погодя, кот ответил:
-Да. И, увы, но лучше не обсуждать это вслух,- даст бесплатный совет. Как кот коту. -Сам видишь, за любое слово против расплачиваются именно коты. Ведь если это предательница - то её язык допускается под хвост калеки - то ей все прощается.
Лучше оберечь. Если, конечно, юный кот готов приспосабливаться к этому болоту, в котором так откровенно срут кошки. Ведь надеяться на то, что будет лучшая доля для них - не каждый готов. И в отличие от Тусклого, у тех кто еще не стар - есть шанс начать новую жизнь. Но хочется то спасти родное племя, остаться в нём жить и изгнать тех, кто не дает житья тебе. "Почему мы должны уходить, а не они?"

Отредактировано Хворост (2022-01-26 14:38:44)

<-- Лес

Было забавно видеть Малиновую Звезду, стоящую на скале: по искреннему и единственно верному мнению Вранолапа ей находиться там вообще не шло. Статус, должность -- новоявленной предводительнице были ну ни к морде такое. Он бы нарочно-вызывающе посмеялся, да только получить по ушам не хотелось. И испортить посвящение Бересклет -- тоже. Будь один только Пушок -- ПуХоГрИв -- может, он бы и позволил себе показать, что к происходящему цирку он отношения не имеет, но Бересклет была классной и хорошей кошкой и, что бы у нее там с Солнечником ни происходило, ее можно было поддержать.

Хотя, конечно, в воинах Пухогрива видеть была слишком забавно. Ну не дорос он -- Вранолапу эта должность пошла бы гораздо больше. "Поскорей бы уже посвятиться" -- темношкурый мечтательно прикрыл глаза, выкрикнув все полагающиеся от него поздравления и воображая, как скоро он будет стоять перед скалой, а посвящать его, разумеется, будет уже Наперстянка. И рядом будет верный Цветолап -- ну как иначе, они ведь всегда были вместе.

-- Пухогрива надо было Пухоголовым назвать -- вместо мозгов один пух, ему б пошло, -- наконец, Вранолап высказался своему другу, что у него там наболело, а потом начал думать над ответом на его вопрос -- "Вранобой и Красивый Цветок" -- такие имена им бы точно пошли, но в их разговор вмешалась Наперстянка.

Вранолап не стал вытягивать по струнке, но заметно приосанился -- внимание старшей льстило. Особенно такое: проявить себя это не хухры-мухры, а уж то, что с такими словами кошка подошла именно к нему да Цветолапу, обделив Пухогрива и прочих, сразу показывало, кто здесь настоящий воитель.

-- На фоне других племен мы уже гораздо выгодней смотримся. Пошли, найдем какого-нибудь особо отсталого, да выведаем все секреты: в других племенах по-любому есть не умнее всяких Мелис да Каштанчиков, и вряд ли у них есть свои Наперстянки, чтобы следить за такими идиотами, -- он похлопал Цветолапа по плечу, приободряя. -- Погодка, конечно, отвратная, но, может, если большинство отморозит жопы, то наконец начнут думать башкой?

С Цветолапом и воодушевлением от задания Вранолапу было не так уж и холодно, так что на Совет он пошел с плохо скрываемым энтузиазмом -- интересно же, кто в этот раз слетит со скалы.

--> Совет

Слова Пепельного Дыма немного успокоили Сосновушку. Ей было немного стыдно, что она и задержала его, и заставила слушать своё нытьё, но теперь Сосновушке стало намного легче. Она кивнула убегающему вслед за всеми воителю и перевела дух.
Снежинки падали и кололи в шёрстку. Ветер завываал и будто убаюкивал, а деревья качались ему в такт. Засохшие травы едва выглядывали из под наста снега.
Весь этот пейзаж успокаивал маленькую кошечку. Отгородиться от всего мира и вечно за ним наблюдать – вот было бы весело!
Но это лишь бегство от реальности и трусость. Если я просто отгорожусь от всех, то ничего не изменится. – Сосновушка помотала головой, будто прогоняя плохие мысли, и уверенно шагнула в сторону детской.
Если я снова не смогу уснуть и мне будет душно, то я пойду к целителю за маком.
=> детская

Шелест Звёзд,

— Хорошо бы, рыбожуи вмерзли в лед по-настоящему, — голосом Шелест Звезд не выдал своего потаенного желания. Перламутр хоть и знала лишь каплю в океане его неприступной души, все же догадалась, каким упоением был бы для лидера такой исход. Она повернулась к Шелесту Звезд и, пытливо заглянув тому в глаза, сама ненадолго представила гибель речных воителей; представила, как соседей погубит их же стихия. Какая жалость.

   Перламутр в знак согласия только кивнула. Это не единственное, что ей хотелось обсудить с предводителем Ветра.
— Шелест Звезд, у Зарницы скоро родятся котята, — осторожно, но уверенно начала кошка, — я хотела попросить тебя дать мне кого-то из них в оруженосцы — Перламутр качнула хвостом из стороны в сторону и задержала взгляд на детской, возле которой по-прежнему копошились котята.

— Что ты думаешь о Радужке? Ее слова такие бессвязные и настораживающие. Кого видишь в роли ее наставника? — Перламутр редко прибегала к какому-либо взаимодействию с котятами, но спутанные речи маленькой соплеменницы ей слышать довелось. Образ мыслей Радужки был необычен для ее возраста, и порой даже взрослые терялись при разговоре с ней. За обучение котенка с особенностями стоило взяться кому-то опытному, умеющему найти подход к любому. Интересно, что об этом думает Шелест Звезд?