Лиственница
——————————————————————
Листик — Листолапая — Лиственница
Матерь котёнка особой креативностью не отличалась, потому и нарекла её столь просто; последующая цепь имён же подчёркивала хорошие знания целительницы в области трав и её основательную, тщательную работу.

фракция:
племя Теней;
статус:
целительница;

пол:
самка;
возраст:
30 лун;

размер и параметр:
средний; обычный;
шерсть:
длинная;

Лиственница, пожалуй, могла бы быть довольно подходящим примером воплощения физических стандартов обычного сумрачного воителя: со своей чёрной шерстью ей не представляет труда затеряться в кромешной темноте болотных территорий, а её природная скорость и ловкость вполне могли бы сыграть ей на лапу в возможном бою, если бы только её роль касалась подобного ремесла. Так или иначе, как ни крути, жизненные тропы кошки сошлись на целительстве, потому и завидной натренированности тела у неё не наблюдается. С другой стороны, со всем этим ситуацию также нельзя назвать и плачевной - пусть обладательница зелёных глаз со временем забыла, каково участвовать в настоящей драке, её лапы всё ещё помнят боевую стойку и то, как следует наносить чёткие удары. Быть может, прерогативы сражаться наравне с другими соплеменниками ей не светит, однако несколько лун ученичества, первоначально брошенных на оттачивание воинского искусства, не прошли даром, осев в её голове достаточно прочно, дабы как минимум уметь постоять за себя.

Первоначальное впечатление о Лиственнице, как правило, складывается хоть и интересное, но не особо эксцентричное: явно умея подавать себя так, как ей нужно, но не производя впечатление той, кто способен подпустить к себе близко, кошка представляется многим как волевая дама с твёрдым внутренним стержнем. Ну, и несколько неоднозначным поведением. Не то чтобы то вызывает какие-то обоснованные подозрения... просто её привычка не обозначать своего отношения к чему-либо прямо, бывает, сбивает окружающих с толку.

Душа нараспашку? Забавно, но подобным пороком целительница не обладает. Может быть, пациенты бы шли с ней на контакт куда более охотнее, не обойди её такая "открытость" и "эмпатия". В любом случае Лиственницу это не так волнует, как, по мнению некоторых, должно - покуда она свою роль выполняет вполне себе сносно, никто не вправе обвинить её в отсутствии желания лезть в чужие чувства и залечивать глубокие душевные раны. Для неё её долг ограничивается лишь травами и их толковым применением на холодную голову. Это не означает, что она не станет бороться за жизнь больного до конца, но впадать во все тяжкие в случае его смерти ей не кажется разумным и рациональным. Как и то, чтобы бросаться в откровения - даже с самыми близкими.

У каждого будут свои скелеты, от раскапывания коих, как правило, все воздерживаются до самого победного. А настанет ли оно - вопрос крайне глупый, для неё нежелательный.

Была ли Лиственница когда-то особо близка с семьёй? Утверждать обратное та не смеет, однако и говорить, что свои чувства она проявляла к родным так, как это принято у других, у неё язык не поворачивается.

Рождённая в Сезон Голых Деревьев, тогда ещё Листик, кажется, впитала вместе с появлением на свет некий внутренний холод, принесённый морозными ветрами. Малоэмоциональность временами напрягала остальных королев и её сверстников, однако не препятствовала природному любопытству, проявляла которое юница в нескончаемом потоке вопросов и молчаливому сованию носа в любую точку лагеря. Поэтому от столь наблюдательной крохи и не укрылось поведение матери: казалось, она всегда была нервной и почти никогда не улыбалась, и хоть это не особо задевало её дочь, последняя не могла не начать интересоваться причиной напряжённости родительницы.

И она, впрочем, нашлась в самом сердце сумрачной обители; фигура того, кто вызывал всё материнское неудобство, мелькала где-то в пределах лагеря, уходила куда-то в сторону болот и иногда находилась слишком близко с детской. Пусть родительница так и не говорила, кем он ей приходился, и каждый раз поспешно пыталась убедить своих обоих котят не волноваться об этом, до правды Листик всё-таки добралась. Один из её очередных расспросов взрослых окончился долгожданным ответом - оказалось, что это был её... отец.

Понимание своего отношения к нему пришло кошечке чуть позже, когда от момента её посвящения минуло уже целых две луны. К тому моменту к ней поступило и внезапное предложение от тогдашнего целителя стать его ученицей, на что, недолго думая, оруженосец согласилась сразу; рвения к познанию трав и спасению жизней соплеменников у неё не особо находилось, так что суть её готовности становления на такую тропу крылась в другом. В тот день, отзываясь на приглашение лекаря, она руководствовалась лишь одними размышлениями: тот, кто по крови ей приходился одним из родителей, был постоянным источником несчастий её матери и словно довольствовался этим, когда бросал на неё мимолётные взгляды, разговаривая с очередной своей кошкой. И поэтому, ступая в палату целителя на правах его подопечной, она не думала ни о чём ином, кроме того, чтобы избавить свою матушку от страданий, воплощённых в лице её соплеменника.

Черпая свои силы к постижению знаний из этой цели, Листолапая довольно быстро добилась успехов в обучении и в конце концов привела свой замысел в исполнение: подложенная в одну из тушек отрава сделала своё дело, сведя кровного отца ученицы прямиком в могилу. Наверное, её счастье, что целитель оказался недостаточно опытен для того, чтобы отличить отравление травами от отравления не той жабой, иначе в произошедшем заподозрить, кроме неё, было бы больше некого. Так что и учения свои она вскоре окончила без особых проблем, получив своё целительское имя.

Впрочем, семейные проблемы не спешили на этом заканчиваться. Спустя какое-то время обнаружилась неприятная истина: сестра Лиственницы не была способна когда-нибудь родить. И это... неожиданно ударило по семье. Факт того, что у матушки больше не появится внуков, почему-то очень сильно на ней сказался, как и на одной из её дочерей. Что до самой целительницы... Впадать в отчаяние она не стала, однако общее резонирующее настроение родственников было для неё слишком ощутимым. И если она не была в силах ничего поделать с невозможностью сестры забеременеть, то в другом у неё ещё были шансы хотя-бы на что-то.
И она, безусловно, воспользовалась представшей перед ней идеей; столь рисковой, что её можно было смело назвать опасным хождением по краю, однако проворачивать смуту у остальных за спиной лекарше было далеко не впервой. Сговор с одним из соплеменников и знаменательная ночь вдали от глаз других теневых воителей - вспышкой любви получившуюся связь нельзя было бы назвать даже с натяжкой, однако Терновник сделку выполнил, тем самым отрезав любую возможность повернуть назад.

Беременность проходила довольно гладко. Ощущение чужих едва начавшихся, скрываемых от племени жизней в животе казалось... странным, однако кошка старалась зацикливаться лишь на том, что эти котята вскоре должны были оказаться у её сестры.

Должны были. Хорошо подобранное слово, на самом деле, особенно с учётом того, что перед самым рождением детей её родственница погибла. Её тело принесли откуда-то с границ; раны точно говорили о том, что она была растерзана какой-то лесной тварью, оказавшейся, судя по запаху, лисой. И если раньше несчастья семьи воспринимались черношкурой как-то оторвано, то сейчас всё было совсем иначе. Весть о смерти сестры означала лишь одно: Лиственница не справилась, не смогла отдать ей котят. Или, просто говоря, оплошала.
В голове целительницы вертелся один лишь вопрос: что ей было нужно делать? Теперь надобности в потомстве больше не возникало. Но оно, конечно же, всё равно настигло её, вынудив уйти куда-то на границы территорий, где она и родила. И всё же, стоило ей наконец взглянуть на котят, ответ для неё внезапно оказался слишком очевидным. И даже когда последовавшей вслед за ней Терновник начал убеждать её в том, что ей следует избавиться от них, кошка выбрала оставить тех в живых. И ради того, чтобы сохранить тайну их происхождения навечно, она утянула единственного свидетеля нарушение Закона в могилу.

Вскоре убитого воителя нашли на границе вместе с котятами. Не найдя никаких улик, сумрачные были вынуждены прекратить поиски виновника произошедшего и принять к себе котят; по мнению племени, целительница в тот день ушла к Лунному Камню.

О сделанном последняя не жалела. Понять, что всё это было её собственным решением, она смогла в тот самый момент, когда её язык впервые коснулся макушки собственных детей. И усомниться в неправильности случившегося не побудил даже силуэт мёртвого кота, распластавшегося в тот самый день перед матерью котят.

как вас называть:
Корш/Львин;
местоимения для обращения:
она/её;

есть ли другие принятые персонажи:
нет;